Ташкентские офицеры на курсах местных языков, 1907 — 1909 годы Старые фото Ташкентцы
1 комментарий
Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.
Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.
Интересный и редкий снимок выпускников Ташкентской офицерской школы восточных языков (вып. 1909 г.). Любопытна и судьба офицеров, большинство из которых в силу специфики полученного образования, оказались на службе в разведке штаба Туркестанского военного округа. Они принимали активное участие в изучении приграничных областей Туркестана, а также сопредельных Восточной Персии, Афганистана, Британской Индии и Китая. Приведем некоторые сведения о деятельности выпускников школы, запечатленных на фотографии (по порядку имен, упомянутых в подписи к фотографии).
Будзинский Николай Семенович, штабс-капитан 2-го Ходжентского резервного батальона. После окончания школы вернулся в батальон, продолжил военно-востоковедную деятельность. Автор самоучителя сартовского языка и работы «Народная поэзия ташкентских сартов» (1910).
Канатов Давид Матвеевич, подпоручик 7-го Мервского резервного батальона. По выпуску из школы направлен на языковую стажировку в Керки. Служил в разведке штаба Туркестанского военного округа, начальник разведывательного пункта в Керках. Специалист по Афганистану, преподавал местные языки в Керкинском гарнизоне. В 1913 г. при штабе округа сдал экзамен на звание переводчика восточных языков. В период Первой мировой войны продолжил службу в разведке, снабжал штаб округа донесениями и рапортами о политическом и военном положении в Афганистане, антирусской и антибританской агитации немцев в Кабуле.
Колбин Николай Петрович, подъесаул 6-го Оренбургского казачьего полка. По выпуску из школы направлен на языковую стажировку в Восточную Бухару в г. Куляб. Состоял в разведке штаба Туркестанского военного округа, начальник Ташкурганского поста в Сарыколе, Кашгария (1910-11), удален с должности из-за конфликта с секретарем Императорского Российского генерального консульства в Кашгаре Э. Л. Беренсом. Начальник гарнизона укр. Иркештам на китайской границе (1915).
Гегелашвили Михаил Аввакович, подпоручик 8-го Закаспийского стрелкового батальона. По выпуску из школы командирован на языковую стажировку в крепость Кушка. Продолжил службу в органах разведки и контрразведки штаба Туркестанского военного округа. Офицер для поручений при штабе крепости Кушка, одновременно заведовал полицейской частью на Кушке (1910), помощник 5-го (контрразведывательного) отделения штаба округа (1911). Из отзыва генерал-квартирмейстера штаба округа: «Доставлявшиеся [Гегелашвили] сведения оказались по проверке их совершенно правильными, достоверными и притом носили очень важный характер, так как поручику Гегелашвили приходилось разведывать один из главных районов Афганистана — Гератскую провинцию. В смысле благонадежности поручик Гегелашвили представляет собой офицера безукоризненного».
Кольц Николай Дионисович, хорунжий 1-го Сибирского казачьего полка. По выпуску из школы командирован для языковой стажировки в Кульджу в состав консульского конвоя при Императорском Российском консульстве. В качестве офицера для поручений при начальнике Памирского отряда командирован на Памир (1910), переведен на Ишкашимский пост для ведения разведки в афганском Вахане и на британских пограничных территориях – в Читрале и Хунзе. Из отзыва начальника Памирского отряда Генерального штаба подполковника А. В. Муханова: ««В конце 1910 г. в отряд прибыл сотник Кольц, который мною помещен в Ишкашиме, где будет ведать исключительно разведкой. Если этот офицер оправдает доверие штаба как работник, то надо полагать разведка в 1911 г. в отряде даст больше результатов. Будучи весьма исполнительным и настойчивым в работе, сотник Кольц, однако, не избавлен от крупного порока. Он настолько закоренелый алкоголик, что может работать лишь в состоянии легкого винного возбуждения. Встав ото сна, он выпивает. Он пьет вместо завтрака. За обедом он пьет, а ест лишь закуски к водке и один суп. За ужином то же самое. Помимо сего он берется за вино иногда и в промежутках между едой. Никогда не напиваясь до потери сознания и оставаясь в этом отношении всегда в рамках приличия, офицер этот, насколько то можно судить из его слов, не может, однако, обходиться без алкоголя. Один день без водки делает его неспособным к какой бы то ни было работе. Несмотря на такую, казалось бы, ужасную степень развития алкогольного недуга, последними работами его по разведке я в общем доволен и должен сознаться, что как разведчик он подает надежды и в будущем хорошо работать. Могу жаловаться лишь на его несколько ослабленную память и некоторую рассеянность».
Участник гражданской войны, в белых войсках Восточного фронта. Летом 1918 г. – организатор антибольшевистского движения в Семиречье, с августа 1918 г. – руководитель обороны станицы Саркандской, основатель 1-го Алатавского полка,– руководитель партизанских отрядов, командир Сергиопольской алашской сотни (на 9 сентября 1918 г.), командир 1-го Конно-киргизского полка (1919), затем Киргизской конной бригады Семиреченской армии. Полковник (28 марта 1919 г.). После разгрома белых войск в Семиречье через Индию прибыл во Владивосток, служил в Сибирском казачьем полку. С 1922 г. в эмиграции в Китае, член казачьей секции Союза служивших в Российских Армии и Флоте (ССРАФ) в Шанхае (на 1 сентября 1928 г.). Умер в Шанхае (1938, по другим данным — 1939).
Фенин Валериан Викторович, штабс-капитан 1-го Туркестанского стрелкового батальона. По выпуску из школы командировался на шесть месяцев в Старую Бухару для совершенствования языковых знаний и разведки. До поступления в школу дважды командовал Ташкурганским постом в Сарыколе (1902-04, 1906-07). Совместно с Генерального штаба подполковником В. Г. Ласточкиным совершил рекогносцировку Кашгарии по маршруту Кашгар – Маралбаши – Аксу (1904). Принял активное участие в русско-японской войне, награжден четырьмя боевыми орденами. В период командировки в Старую Бухару провел тайную топографическую съемку города, по материалам которой штаб округа издал обновленный план города. В виде приложения к плану Фенин подготовил брошюру с подробным указателем. Состоял в качестве офицера-востоковеда при штабе Джаркентского отряда (1911), развернутого близ границы Китая в связи с беспорядками в Синьцзяне. Командирован в состав Памирского отряда (май 1912 — июль 1914 г.). Участник Первой мировой войны, в боях проявил мужество и героизм, награжден Георгиевским оружием. В июне 1917 г. назначен начальником Памирского отряда, сменив полковника И. Д. Ягелло, бывшего заведующего Ташкентской офицерской школы восточных языков. В ноябре 1918 г., в связи с угрозой занятия Памира большевиками, с офицерами и частью нижних чинов отряда через Ваханский коридор ушел в Британскую Индию. Во время тяжелого горного перехода простудились и умерли его жена и новорожденный сын (это произошло уже на британской территории в читральском селении Ярхун). Из телеграммы верховного комиссара Северо-Западной пограничной провинции (26 ноября 1918 г.): «Две [русские] женщины и мальчик прибыли в Мастудж. Последняя партия из шести мужчин, трех женщин и двух детей ожидается прибытием 26 ноября с. г. Группа состоит из офицеров и служащих Шугнанского и Памирского постов, которые бежали после вызова их большевистским комиссаром в Хорог. Они беспрепятственно прошли территорию Афганистана. Очевидно, они намереваются через Индию проехать во Владивосток, но перед принятием решения хотят дождаться прибытия своего начальника полковника Фенина с остальными членами группы. Вооружение первой группы (кроме шести револьверов) — 19 винтовок, один пулемет и все патроны, были сданы мне. В последней группе имеются только винтовки. Эта группа задержана рождением ребенка у жены начальника отряда в Ярхуне».
В Индии вместе с малолетней дочерью был интернирован в лагерь для иностранцев, затем работал в коммерческой фирме. Предпринял попытку пробраться в Крым в войска генерала Врангеля для участия в борьбе с большевиками. В конце 1920-х гг. перебрался в Багдад, где скончался от воспаления легких (1933).
Шубин Федор Алексеевич, поручик 2-й Туркестанской артиллерийской бригады. По выпуску из школы командировался на языковую стажировку в Тахтабазар и Серахс. Сведений о его последующей военно-востоковедной деятельности не имеется.
Ханыков Лев Константинович, подпоручик Туркестанской понтонной роты. После выпуска из школы командирован в состав Памирского отряда для разведки и совершенствования в восточных языках. В августе 1910 г. по личной инициативе осуществил несанкционированную начальником Памирского отряда рекогносцировку афганской крепости Кала-и-бар Пяндж, провел несколько дней под фактическим арестом в крепости. По результатам рекогносцировки доставил подробное описание афганской крепости и гарнизона. Рекогносцировка обострила его отношения с начальником отряда, но была с сочувствием встречена в штабе округа. Из рапорта поручика Л. К. Ханыкова начальнику Памирского отряда о рекогносцировке афганской крепости Кала-и-бар-Пяндж: «Особенное внимание и уважение к себе [со стороны афганцев] я вызвал своими кое-какими познаниями восточных языков. Я свободно говорил с тюрками по-тюркски, этим я несколько [удивил] слывшего здесь знатоком тюркского языка раиса. Однажды в компании кифтона зашел разговор о грамотности моей. Мне предложили прочесть что-либо, книги не оказалось, тогда я прочел, что знал наизусть из столь чтимого на Востоке персидского поэта Ходжи Хафиза. Это вызвало неподдельное изумление и одобрение моих собеседников. Видя мои знания персидского и тюркского языков и кое-какие самые необходимые сведения по афганскому, они все, даже раис, стали ко мне обращаться по-дружески. Бывший тут кабульский купец высказывал сожаление, что я не мусульманин. По его мнению, я, как знающий так хорошо славную религию их пророка, обязательно должен стать мусульманином».
Причислен к штабу Туркестанского военного округа для целей разведки (1911), при штабе округа сдал экзамен на звание переводчика восточных языков (1913). В 1914 г. Русский комитет для изучения Средней и Восточной Азии рекомендовал Ханыкова для «лингвистических целей» в экспедицию французского профессора Готьо на Памир. Экспедиция не состоялась в связи с началом войны. Участник Первой мировой войны. Кавалер ордена Св. Георгия 4-й ст., удостоен четырех боевых орденов. Не желая сдаваться в плен германцам в сражении у Прасныша, застрелился (11.2.1915). Родная сестра Л. К. Ханыкова – Наталья Константиновна, состояла в браке с младшим сыном великого князя Николая Константиновича князем А. Н. Искандером (второй брак князя). После смерти мужа передала в Бахметевский архив (Нью-Йорк, США) его документы и воспоминания.
Леонов Александр Кузьмич, поручик 2-й Туркестанской резервной батареи. Сведений о его последующей военно-востоковедной деятельности не имеется.
Джавдет[Цитировать]