Сураткаш История

Tursunali Kuziev

Год 1958.
В наш кишлак Македонский, на берегу неукротимой своенравной реки Сурхан, иногда заезжал бродячий фотограф.

С привязанными на багажнике велосипеда гнутым стулом или табуреткой, с ящиком ,откуда он доставал громоздкий фотоаппарат, складную деревянную трехножку, разноцветные тряпки драпировки для фона. Заезжал редко , тогда в послевоенные годы еще не у многих были деньги для оплаты фотографу. Фотограф обычно приезжал в выходные , со стороны Сурхана. Скрип педалей его велосипеда слышал весь кишлак. А может всем казалось что слышат ,потому что всегда тут ждали фотографа, кто знает. Никто не знал имени этого фотографа, все обращались к нему по узбекски — «Сураткаш».

Много лет спустя, повзрослев, я узнал о Сурханском Сураткаше подробнее. В годы Великой Отечественной Войны его семья ,жена с сыном были эвакуированы из Украины в наши края.После войны он приехал за семьей ,и остался жить тут. С фронта он привез фотоаппарат и открыл первую фотоателье в Сурхане. Тут родились у него дочь и еще сын который был моим ровесником .Он тоже стал фотографом и первым киномехаником в кинотеатре Сурхана.

В тот день отец занимался в огороде , услышав издали крики македонских ребят ,»Сураткаш, сураткаш, сураткаш келдиии», оставил кетмень возле урючного дерева, вышел на улицу. Отец привел к нам во двор рыжего сураткаша. На передной раме велосипеда сидел конопатый мальчик моих годиков.Отец пригласил их сесть на супе ,за дастархан, попить чаю и сфотографировать сыновей. Мать тогда надела на меня белую рубашку с запахом свежесобранного хлопка. Фотограф на ломаном узбекском пару раз безуспешно попросил меня улыбнуться. Закончив работу Сураткаш попивал крепкого зеленого чая ,а мы с братьями с удивлением рассматривали лицо конопатого мальчика. Он в ответ улыбался ,мы не разговаривали ,понимали что он говорил со своим отцом на непонятном нам языке. Сураткаш взял у нашего отца деньги за фотографии наперед, написал на кусочке бумаги свое имя и фамилию, я взял тогда у отца эту бумажку и прочитал «Петро Махнов». Мать принесла из тандыра горячую лепешку и передала конопатому мальчику и потрепала его пшеничного цвета волосы. Мальчик сначала двумя руками обнял лепешку а потом заплакал. Мать долго потирала влажной рапида (матерчатое приспособление для удержания теста) руки мальчика. Сураткаш весело шутил называя имя мальчика — Сашка.

Сураткаш привязал все свои коробки на багажник велосипеда,усадил конопатого сына на раму ,стал выходить за наш двор, Там поджидавшая его детвора подняли галдеж,»Сураткааааш келдии». Мы тоже вышли провожать Сураткаша. На улице у его велосипеда слетала цепь и ругаясь на таджикском, Сураткаш долго вставлял на шестерню.
Сураткаш привез наши фотографии 10 марта. На берегу Сурхандарьё-реки весна уже закончилась, отцвели урюк и миндаль. В году том мне предстояло пойти в школу.