Комбриг История Старые фото

Пятого ноября — в День военного разведчика — стоит вспомнить о человеке, о котором читатели «Писем о Ташкенте» могли узнать из февральской публикации. Юрию Тимофеевичу Старову, в мае 1988 года выводившему первую колонну советских войск из Афганистана в Чирчик, 7 ноября исполняется 80 лет. Предлагаю вашему вниманию два отрывка из книг О.В. Кривопалова, его друга и однополчанина, посвященные этому незаурядному человеку. — Владимир Карышев.

В облике комбрига полковника Старова Юрия Тимофеевича было много от внешности известного киногероя Джеймса Бонда. Он был сухощав, высок и спортивен. В 47 лет запросто делал стойку на руках, а что выделывал на перекладине — это надо было видеть. Короткая стрижка, красивое вытянутое лицо с характерными морщинами на лбу и возле рта. Проницательные и умные глаза с хитринкой. Аккуратная военная форма, которая в отличие от других, выглядела на нем очень эффектно, как это бывает у настоящих военных- профессионалов…

О нем Артем Боровик написал: «У Старова мягкий голос, превращающийся перед строем солдат в раскатистый гром.

— Говорят, вы жесткий человек, Юрий Тимофеевич. Это правда? — обращаюсь к Старову, чтобы раззадорить его. Он смеется. Нет, конечно, он не жесткий человек. Но дисциплинированным, умеющим спрашивать с себя и других его назвать можно. Я говорю ему об этом.

— А иначе на войне нельзя. Доброта-то она резинка растяжимая. Здесь она добрая, а вот там уже зло. Грани четкой не проведешь. Это точно. Здесь, в военных условиях, доброта часто оказывается, по меньшей мере, попустительством, а потому, в конечном счете, злом».

Юрий Тимофеевич в обычной обстановке был непринужден, весел и общителен, его простота и оптимизм импонировали окружающим. Как возникают и крепнут человеческие симпатии? Это дело в высшей степени сложное. А вот со Старовым у меня, например, с первых минут знакомства наладились доверительные и дружеские отношения, которые сохранились на всю жизнь.

Командир 15-й Отдельной бригады специального назначения Юрий Тимофеевич Старов и начальник политотдела бригады Олег Владимирович Кривопалов в районе боевых действий армейской операции «Магистраль». Хост, 1987 г.

Родился Старов в день праздника великого Октября за семь месяцев до войны. Отец прошёл всю войну командиром разведывательной роты, получив тяжёлое ранение, стал инвалидом и вскоре после возвращения домой умер. Вот почему ещё мальчишкой Юра пошёл по стопам отца и поступил в Свердловское суворовское военное училище, а затем учился в Московском ВОКУ. Службу молодым офицером начинал в ГСВГ в 3-й гвардейской отдельной бригаде. На первом этапе своей службы, будучи ещё старшим лейтенантом, командиром группы спецназа, был награждён орденом Красной Звезды. А это было очень редким явлением и давалось действительно лучшим из лучших. В Германии Старов служил второй раз уже в звании полковника, на должности командира этой же первой своей бригады.

Рассказывали, что Юрий Тимофеевич в одно время учился в Военной Академии им. Фрунзе с командующим 40-й армии генералом Б. Громовым. Они, оба хорошие спортсмены, тогда не раз схватывались в спортивном азарте. Через много лет встретились в Афганистане. В 1986 году Старов приехал в Афганистан как старший офицер ГРУ. Его приезд совпал с разборкой итогов операции на Карере, что состоялась на границе с Пакистаном. Высшее командование тогда сняло комбрига Бабушкина, а на его место назначили попавшего под руку опытного Старова, командовавшего до этого многие годы старокрымской и нейминской бригадами спецназ.

Боевого опыта Старову не занимать. Он грамотный командир и умело руководит боевыми действиями бригады. При этом частенько сам ходит в горы на рекогносцировки, большую часть времени проводит в отрядах на местах их дислокации, облетает зону ответственности, анализирует просчеты и недостатки боевых операций. И толк от этого есть. При Старове значительно снизились потери личного состава, отмечены высокие результаты в разведывательно-боевой деятельности (в частности, по захвату ПЗРК «Стингер» и «Блоупайп», уничтожению самых крупных караванов мятежников). Его любят в бригаде, так как при нем заметно изменилась и кадровая политика — он бережет своих офицеров от опалы, от необоснованных репрессий и снятий с должностей, смелее и чаще представляет отличившихся в боях к награждению.

Командир 15-ой Отдельной бригады специального назначения полковник Юрий Старов вручает орден Ленина командиру группы спецназ Герману Владиславовичу Похвощеву, награжденному за захват в бою 4 американских ПЗРК «Стингер» и 2 английских ПЗРК «Блоупайп». Джелалабад, апрель 1988 г.

А самого командира незаслуженно забывали и начальник разведки, и начальник штаба армии, только накануне вывода бригады в Союз, спохватившись, с недельным разрывом представили сразу к двум орденам Красного Знамени. Кстати сказать, первым наградил комбрига «1-й советской особой бригады» высоким орденом Боевого Красного Знамени Республики Афганистан президент Наджибулла. Только после этого зашевелились его непосредственные начальники.

После вывода бригады в Союз Старов несколько лет продолжал командовать бригадой в Чирчике. Затем с большим трудом перевелся ближе к дому в центральный аппарат ГРУ в Москву, но вскоре, по инициативе командования, уволился в запас по достижению предельного возраста пребывания на военной службе. Его единственный сын Михаил продолжил традицию семьи, закончив разведфак Киевского ВОКУ, служил в Заполярье в отряде спецназ псковской бригады, и оттуда поступил в военно-дипломатическую академию. После её окончания успешно служил в Российской Армии.

Операция «Восток-88»

…К середине апреля духи взяли в блокаду пехотный полк афганской армии, что дислоцировался в отдаленном населенном пункте Асмар провинции Кунар. К тому времени от полка осталось около двух сотен солдат и офицеров, и их призыв о помощи не остался неуслышанным в Кабуле.

Поскольку боеспособность афганских соединений была невысокой, командование 40-й армии спланировало операцию по деблокированию окруженных силами советских войск. В состав группы входили: мотострелковый полк 201-й дивизии, два батальона 66-й мотострелковой бригады и два отряда спецназа нашей бригады под командованием комбрига полковника Старова.

Руководителем операции являлся недавно прибывший из Союза на должность замкомандарма генерал-майор. Это был высокий белобрысый мужчина, с заметным брюшком (отчего сильно потел), с толстыми выступающими губами и овальным, узким и скошенным подбородком. На его лице неестественно смотрелся добродушный курносый нос, который не соответствовал свирепому взгляду и зловредному характеру хозяина. Для генерала это была первая самостоятельная боевая операция, и поэтому он старался не показывать своей неопытности. Что давалось с трудом.

Армейская операция началась в намеченные сроки. Путь от Джелалабада до Асадабада, где был развернут командный пункт руководителя операции, прошли без помех за один день, вышли за город, а дальше дорога стала намного сложнее, и темп движения снизился. Колонну из 110 машин с личным составом, боеприпасами и артиллерией возглавляли саперный взвод и дорожный батальон 45-го инженерно-саперного полка из Чарикара. По горам слева и справа прикрывали колонну группы спецназа и сторожевые посты 40-й армии.

Около 18 часов на ровной площадке в предгорьях остановились на ночевку. С востока её обрамляла высокая длинная гряда отвесных гор. Стало прохладно, и у всех враз разыгрался аппетит. Забренчали консервными банками, зашелестели пакетами сухпайков, задымил походный чай… А наши бойцы приступали к своей работе. Почти по вертикальной стене поднялась на гребень группа лейтенанта Маркова из первого батальона. Марков ничем особым не выделялся: невысокого роста, худенький, подвижный, спортивный. Однако пользовался в отряде репутацией боевого офицера. Марков остался в моей памяти замечательным разведчиком и человеком. За войну получил два ордена, а в Союзе, в разваливающейся армии адаптироваться не смог и уволился старлеем в запас. Но это было потом. А сейчас была война.

…Через несколько минут после восхождения на вершину Марков по радио передал:

— Вижу группу вооруженных людей, двигающихся по хребту в нашу сторону. По внешнему виду духи. Буду атаковать!

— Ни в коем случае, — вскричал генерал, — пусть разведчики обозначат себя, но в бой не вступать!

— Как не вступать? — опешил комбриг Старов, — их надо уничтожить! За ними идут основные силы. Ночью противник начнет бить нас сверху!

— Старов, никаких стычек с противником, вы меня поняли?

— Я понял, но не совсем. Моя группа должна обеспечить безопасность основной группировки. Значит, она должна владеть инициативой. Я поднимаю наверх дополнительные силы.

— Юра, — с гневом в голосе произнес обладатель генеральских погон, — не надо паниковать. Не гони волну. Наша задача — Асмар, и ни к чему ввязываться в бой здесь, под Асадабадом. Предупреди своих разведчиков, чтобы были корректны. Лишний шум нам не нужен.

Юрий Тимофеевич не стал объяснять несмышленому новичку, замкомандующего, прописные истины горной войны. По которой — кто выше, тот и прав. Он отошел к начальнику связи, вызвал комбатов Воробьева и Гилуча. Подавив отрицательные эмоции от разговора с генералом, комбриг спокойно и дружески объяснил каждому, что надо сделать.

Тихо и мирно все разошлись.

Около девятнадцати часов, когда окончательно стемнело и в жаркой южной ночи застрекотали цикады, да ядрёной тыквой выползла в небо луна, обеспечившая черноте ночи удивительную прозрачность, три наших группы уже цепко держали господствующие вершины. Время от времени где-то там, наверху вспыхивали перестрелки, но по походному лагерю никто не стрелял.

В эфир выходили командиры групп и толково рассказывали оперативному дежурному на ЦБУ о своем противодействии противнику. Мы со Старовым слушали переговоры и не спали всю ночь. Перед рассветом на КП бригады пришел руководитель операции. Кстати сказать, однокашник Старова по свердловской кадетке. Но, в отличие от Юрия Тимофеевича, тактом не обладавший. Не стесняясь постороннего присутствия, обращаясь к комбригу, с ехидцей сказал:

— Вот и утро, а ты, милая, боялась? А это, оказывается, и не больно.

— Валера, ты напрасно иронизируешь, — ответил ему Старов, — у меня на высотах в эту ночь сидело 60 человек! Три усиленных группы. И всю ночь они били духов! А ты спокойно спал.

— Так ты что, не выполнил мой приказ? Юра, я тебе этого не прощу! — с обидой в голосе прорычал генерал.

— Валерий Григорьевич! Есть такая поговорка: «Поздно, батенька, пить Боржоми, когда почки отпали!» Не нарывайся на комплимент, я в Афгане уже третий год, а ты считанные дни. Плевать я хотел на твои генеральские амбиции! Ночь прошла штатно, потерь нет. Как руководитель операции ты должен радоваться, ведь в этом твоя заслуга.

— Ну, Старов, смотри — я тебе твоего хамства не забуду!

На этом они недружелюбно и разошлись.

Как только начало светать, колонна двинулась в горы.

На КП бригады. Комбриг полковник Ю.Т. Старов ставит боевую задачу на ведение разведки.

В конце главы, посвященной операции «Восток-88», О.В. Кривопалов пишет:
…Наша операция под Асмаром закончилась благополучно, но по иному варианту. Наша тактическая группа войск, оттянув на себя большие силы духов, создала благоприятные условия для вывоза афганского полка на вертолетах.

Что и было сделано в течение следующей ночи. Через двое суток потрепанные колонны наших частей возвращались в пункты постоянной дислокации для того, чтобы начать подготовку к выводу в СССР. Общие затраты и наши потери за время операции мне, к сожалению, неизвестны, но советские войска своими действиями спасли афганских республиканцев, с честью выполнив в очередной раз свой, действительно интернациональный, долг.

Однако эта война, участие в которой для СССР было обречено на неудачу, не могла быть выиграна даже при целом десятке блестяще проведенных армейских операций.

А на той дороге, под Асмаром и Асадабадом, помимо ржавых остатков советской боевой техники, навсегда осталась часть моей души.