Ташкент на перекрёстке Великого шёлкового пути История

Ю.Ф. Буряков. (Из сборника статей, вышедшего к 2200-летию Ташкента в 2009 году. Источник.)

Разнообразие физико-географических и природно-сырьевых условий являлось важным фактором развития торгово-экономических связей. Обмен элитными, а затем и хозяйственно важными товарами и сырьем, способствовал распространению технических, научных и культурных достижений, формированию городов, как центров экономики и культуры, этнической интеграции.

Чач обладал крупным хозяйственным потенциалом, сочетавшим и плодородные земли оазисов Чирчика и Ахангарана, и прекрасные пастбища адырных зон и ландшафтных поясов предгорий и степи, включая левобережные степные равнины Сырдарьи, богатыми рудно-металлургическими ресурсами – благородными металлами и самоцветами, разработка которых активно велась еще с античной эпохи: золото – Кочбулак, серебро – Лашкерек, бирюза – Унгурликан (Буряков Ю.Ф. Горное дело и металлургия средневекового Илака. М., 1974. С. 18-45).

Эпизодический обмен товарами в странах древнего Востока прослеживается еще с поры ранних цивилизаций. С эпохи бронзы и раннего железа выявлены периодически функционировавшие трассы, названные учеными по элитным товарам или стандартным путям движения торговцев лазуритовым, нефритовым путем, беличьей дорогой, степной или меридиональной трассой. Лазуритовый путь стал основной трассой, по которой в Иран и Сирию из Бадахшана поступали драгоценные самоцветы еще в первой половине I тыс. до н.э.( Сарианиди В.И. О великом лазуритовом пути на древнем Востоке //КСИИМК. Вып. 114. М., 1968), а в составе ахеменидской державы сформировалась «шахская дорога», по которой из Согда и Бактрии в столицу Ирана Сузы шли золото, сердолик, лазурит и соли (Дандамаев М.А., Луконин В.А. Культура и экономика древнего Ирана. М., 1980. С. 220). Меридиональный путь охватывал более широкий ареал контактов. С ним связываются китайские зеркала, шелковые ткани и одежды, встречающиеся в курганах Сибири и Пазырыка (Горбунова Н.Г. Роль традиционных путей передвижения скотоводческих племен и сезонных перекочевок в сложении торговых путей древности //Формирование и развитие трасс Великого шелкового пути в Центральной Азии в древности и средневековье. Тезисы докладов Международного семинара ЮНЕСКО. Ташкент, 1990), ткани и бамбуковые посохи в Бактрии (Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. М.–Л., 1950. Т. II. С. 133), античные переправы через Амударью (Ртвеладзе Э.В. К локализации «греческой» переправы на Оксе //ВДИ. 1977. № 4. С. 182-183). Подобные пути прослежены в степной и лесостепной зонах, где проходило передвижение кочевых племен с запада на восток от Приаралья до Восточного Туркестана, по которым двигались ремесленные товары Хорезма (Вайнберг Б.И. Роль кочевников в развитии экономики и торговли Хорезма в древности //Города и каравансараи на трассах Великого шелкового пути. Тезисы докладов Международного семинара ЮНЕСКО. Ургенч, 1991. С. 30). В период экологических стрессов по этим же путям продвигались племена по Сырдарье на север до Ташкентского оазиса, Западной Ферганы, в степи Кашкадарьи, неся с собой свои традиции и материальную культуру.

Стационарные торговые пути, связавшие четыре крупные державы – Ханьский Китай, Кушанскую державу, Парфянское царство и Римскую империю формируются в античную эпоху.

Трассы этого пути варьировали в зависимости от политической обстановки, были связаны с большим количеством промежуточных владений, оседлых и кочевых народов. Купцы знали элитные товары и предметы широкого потребления, наиболее престижные в данный отрезок времени, среди которых ведущее место занимал китайский шелк. Не случайно ученые назвали торговые трассы Великим шелковым путем.

Ранние караванные трассы, связывавшие Китай и Северную Индию с западными державами, проходили через южные районы Средней Азии. Основная трасса торговых путей из Ближнего Востока вела от южных берегов Каспийского моря в Бактры. Отсюда один путь по горным дорогам верховьев Окса шел в Северную Индию, а затем в Поднебесную империю (ранний путь описан, в частности, в итенерарии Мая Тициана. Пьянков И. В. Средняя Азия в античной географической традиции. М., 1997. С. 72-76). Второй – поворачивал на север в столицу Согда – Самарканд. А из него в Ходженд – Кирэсхату, затем на юг к району истоков Комедов (Пьянков И. В. Средняя Азия в античной географической традиции. М., 1997. С. 76-77) (возможно через Давань). В это же время летописцы Китая отмечают еще одну – северную трассу. Она шла из Китая через «Луковые горы» (отроги Тянь-Шаня), в Давань-Фергану, и через нее по р. Иоша (Сырдарье) в северные страны: Кангюй, Янцзы и Янцай. Однако уже на раннем этапе торговых связей формируется и северный путь, описанный в летописях старшего дома Хань. Из Китая он, «простираясь от местопребывания чешиского владетеля подле Северных (Небесных) гор по реке идет на запад до Кашгара и называется северной дорогой. Северная дорога по переходе через Луковые горы на запад ведет в Давань, Кангюй, Яньцай и Яньцзи» (Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, … Т. II. С. 170). По этой дороге везли товары и зерно кочевникам, «когда они живут в мире». Вероятно, уже в это время Сырдарья являлась ретранслятором не только этно-культурных движений, но и торговых связей, в процессе которых в обмен на мясо-молочную продукцию, шерсть и кожи из северных ремесленных центров низовья Сырдарьи и Амударьи, вплоть до Прикаспия везли и сельскохозяйственные, и ремесленные товары, продукцию ткачей, керамистов, оружейников и ювелиров.

Видное место на этом пути занимал Чач. Его богатства – и руднометаллургические, и зерновые, были хорошо известны в странах Востока (не случайно горы Чачстана упомянуты в Сасанидской надписи 262г. на «Каабе Зороастра»(Луконин В.А. Культура Сасанидского Ирана. М., 1989. С. 126) и описаны китайскими летописцами. Это позволило Чачу еще с древности включиться в широкий круг торгово-экономических связей с различными странами Востока и Запада. А название Чач (по-древнетюркски – «бирюза» (Древнетюрокский словарь. Л., 1963. С. 143; Буряков Ю.Ф. К динамике развития городской культуры древнего и средневекового Чача //Материалы научной конференции «Чач–Бинкат–Ташкент». Ташкент, 2007. С. 7-9)) даже отразилось в названии самого владения и отрезка Сырдарьи на этом участке. А не упомянут он среди перечисленных стран трассы, вероятно, потому, что в это время входил в состав Кангюя, представляя его урбанизированное ядро.

Археологические источники показали, что уже две тысячи лет тому назад на Сырдарье севернее Ходженда, описанного выше, формируется переправа, ведущая в Чач. Здесь вырастает крепость у переправы – Бенакет, планировка которой в виде квадратной крепости с цитаделью сближается с античными канонами градостроительства. Из Бенакета путь ведет в столицу Чача, откуда расходится на восток в рудный район с горнометаллургическими пунктами, и на север в земледельческий оазис.

На западной границе Чача на крутом берегу одной из излучин Яксарта возвышается еще одно сильное укрепленное поселение Актобе 2 с цитаделью, дворцом и городом, возведенное две тысячи лет назад, вероятно, для охраны еще одной переправы (Древности Чардары. Алма-Ата, 1968. С. 11-79). Севернее нее на левом берегу р. Арысь в первые столетия н. э. возводится еще одно укрепление Культобе. В надписи, вырезанной на кирпичах, вероятно, оформлявших фасад этого здания, сообщается о крепости построенной военачальником народа Чача для того, чтобы отделить земли народов Самарканда, Кеша, Нахшеба и Навак-метана от земли кочевников» (Sims–WillIams N., Grenet F. The Sogdian inscriptions of Kultobe // SHYGYS.Алматы, 2006. № 1. P. 95-111). Крепость эта, несомненно, связана с путями купцов конфедерации этих владений, под эгидой Согда. Вероятно, в состав этой конфедерации включается и Чач.

О том, что тогда же Чач вошел в зону транзитной торговли, мы можем судить и по письменным источникам и по археологическим исследованиям. Первые – это «старые согдийские письма», найденные в Дунхуане в Восточном Туркестане, где в III – IV вв. н.э. располагалась колония среднеазиатских купцов, посылавших письма в свою метрополию. Анализ этих писем показал, что по количеству семей колонии выходцы из Чача занимали третье место после Самарканда и Бухары.

С первых веков I тысячелетия Чач впервые чеканит в большом количестве собственную монету. А.А. Мусакаева предполагает, что монета чеканилась с I в. до н.э., либо с I–II вв. н.э. (Мусакаева А.А. Монеты Чача //Материалы научной конференции «Чач–Бинкат–Ташкент.». Ташкент, 2007. С. 28) Э.В. Ртвеладзе пишет о возможном появлении надписи Чача на монетах с с первых веков н.э., затем относит начало чекана либо ко второй четверти III в. н.э., либо к началу второй половины этого столетия (Ртвеладзе Э.В. История нумизматики Чача Ташкент, 2007. С. 31, 36). Основная масса монет найдена в столице це Чача и близлежащих городках, тяготевших к долине Сырдарьи, в Бенакете, на Кендыктепа, на пути в горные районы Чача.

Новый этап в торговых отношениях Чача – эпоха раннего средневековья, особенно время тюркского каганата. Тюркские каганы, получали большую добычу при завоевании обширных владений, а также дань из Китая, поступавшую, в основном, шелком. Они были заинтересованы в торговых связях с западными странами и способствовали поддержанию торговых трасс, ведущая роль на которых принадлежала согдийцам. Караваны из Согда шли через Чач и Южный Казахстан в Восточный Туркестан и Китай. Эта трасса активно поддерживалась тюрками, так как приносила большие доходы кагану.

Укрепление связей со степью в составе каганата сыграло важную роль в направленности торговых связей страны. Помимо производства зерна, Чач, наряду с Ферганой, славился выведением сильных породистых лошадей.

Раннесредневековый Чач становится крупнейшей рудно-металлургической областью Средней Азии, с добычей благородных и цветных металлов, железной руды, извлечением самоцветов. Основным центром добычи благородных и цветных металлов являлась южная область Чача – Илак (Буряков Ю.Ф. Горное дело и металлургия… С. 101-108).

Большие изменения происходят в VIII в. Новая политическая сила – арабский халифат, который последовательно завоевывал богатые земли страны, которую арабы называли Мавераннахром. Средняя Азия входит в состав халифата, под эгидой которого с IX–X вв. складывается государство Саманидов. На смену ему в XI в. приходит тюркская династия Караханидов, а со второй половины XII в. – Хорезмшахи.

Это был период наиболее активного развития городов и торговых связей со странами Востока и Южной и Восточной Европой, а на востоке Танским Китаем. Мавераннахр и ведущие в него торговые пути детально описаны восточными авторами IX–X вв., среди которых выделяются арабские географы ал-Истахри, ибн-Хаукаль, ал-Макдиси.

И в сухих летописных строках, и в эмоциональных повествованиях купцов и путешественников прослеживается восхищение богатствами ремесленной и сельскохозяйственной продукции областей Мавераннахра, в частности и Чача. Например, ал-Истахри, при описании торговли продуктами сельского хозяйства, пишет: «Фрукты. Если ты поедешь в Согд. Усрушану, Фергану и Шаш, то увидишь изобилие их больше, чем во всех странах света, так что из-за изобилия ими кормят скот». Отмечая гостеприимство жителей, он сообщает, что был гостем у чачского жителя, у которого видел несколько сот лошадей. «А он не султан», – восклицает автор. Говоря о рудных богатствах страны, Истахри подчеркивает, что в нем столько железных рудников, что железа больше потребности его жителей. Ртути, золота и прочего, что бывает в рудниках, больше всего производится в Мавераннахре. Особенно подчеркивается серебро и золото Илака (Китаб масалик ал-мамалик ал-Истахри // Материалы по истории кыргызов и Кыргызстана. Бишкек, 2002. С. 21-24). Здесь располагался знаменитый серебряный рудник Востока «Кухисим» («Серебряная гора»), на который халифы наложили специальную подать, а когда в халифате выпускались серебряные дирхемы, как место чеканки среди монетных дворов упоминается «Мааденат-Шаш» – «Рудник Шаша».

Как и раньше на восточных рынках славится бирюза Илака. Бируни в своей «Минералогии» приводит высказывание одного из ювелиров об очень редкой и ценной находке бирюзы в Илаке. «Я видел илакскую бирюзу, которая весила двести дирхемов, и оценил я ее тогда в 50 динаров, но сейчас ее цена 200 динаров, так как Илакский рудник иссяк и заброшен» (Бируни Абу Рейхан. Собрание сведений о познании драгоценных камней (Минералогия) /Пер. и прим. А.Н. Беленицкого. М., 1963. С. 158).

Вообще, по сведениям современников, Чач вывозил на международные рынки высококачественные шерстяные ткани, прекрасно выделанные шагреневые кожи (так как от животноводов степи к нему в большом количестве поступала шерсть и кожи), знаменитые чачские боевые луки и стрелы, седла с высокой лукой, пользовавшиеся большим спросом у воинов степи и городов, колчаны, коврики, юрты и покрывала, меха и шкуры, меховую одежду, хлопок, шелковые коконы, лен и льняное семя, железные ножницы и иглы, вывозившиеся в степь зерновые продукты.

Географ Макдиси отмечал, что нет на Востоке лучше глазурованной керамической посуды Чача. Наряду с вооружением отсюда поступали лошади и тюркские рабы, которые были прекрасными воинами при восточных дворах.

Торговля производилась в основном на городских базарах, которые специально отмечались арабскими географами, чаще всего в ремесленных пригородах, а оптовая продажа осуществлялась прямо в городских каравансараях – «ханах». Современниками описаны базары и каравансараи столицы Илака Тункета, крытые Тимы-базары Уштуркета, рынки Бенакета. Шерстяные ткани Бенакета, носившие его название, славились на всех рынках Востока.

По сообщениям восточных географов с запада к владению подходили три крупных трассы (Буряков Ю.Ф., Грицина А.А. Мавераннахр на Великом Шелковом пути. Самарканд–Бишкек, 2006.С.165-176). Самой оживленной в X–XII вв. была наиболее короткая, которая проходила из Самарканда через Джизак, по пустынной степи «Чули-Малик». В этой степи стояли укрепленные каравансараи-рабаты, водохранилища-сардоба, а переправа через Сырдарью проходила близ Чинанчикета. Правда, русло здесь изобиловало большими разливами поэтому сначала караваны попадали в город Унджакет (Неджакет) на левом берегу Чирчика. Затем из него шли в Чинанчикет («Китайский город»), руины которого открыты в современном Чиназе. Город этот был связан торговыми операциями и по главной трассе с Китаем, и с соседними кочевыми племенами. О масштабах торговли может говорить найденный здесь уникальный клад саманидских дирхемов, включавший около 12 кг высокопробного серебра. Были найдены витые серебряные браслеты, которые были не только украшением, но и капиталом, т.к. вес каждого браслета соответствовал весу определенного количества дирхемов (Буряков Ю.Ф., Дадабаев Г. К истории Чиназа (древний Чинанчикет) //ОНУ. 1972. № 9).

Отсюда караваны шли вдоль Чирчика в город Шутуркет – один из крупнейших городов Чача, по размерам третий после средневековой столицы Ташкента и древней столицы Харашкета. На пути стоял интересный городок, носивший название Данфеганкет, Динбагинакет – «Город храма религии». Отсюда входили в средневековую столицу Бинкат–Ташкент.

Второй по важности путь – это древняя южная трасса через Бенакет, известная в это время под именем «старая бенакетскя дорога». Бенакет в X–XII вв., не просто крепость у переправы, а один из крупнейших торгово-ремесленных центров Чача. Археологами здесь были открыты базары, со специальными хранилищами товаров типа подземных холодильников, громадные кварталы керамистов и стеклодувов, найдены крупные клады монет саманидо-караханидского времени. Традиционно трасса отсюда вела в древнюю столицу – средневековый Харашкет. В X–XI вв. он являлся торговым центром Чача, из которого пути расходились на север в долину Чирчика, сливаясь в Шутуркете с чиназской трассой, и на восток – в ремесленные центры средневекового Илака.

Третий путь был ответвлением ферганской трассы, которая из Самарканда шла в Ходженд. Она пролегала по узким каменистым предгорьям Карамазарских гор. Путь этот был трудным и опасным, поэтому караваны шли днем и ночью, останавливаясь в каменном каравансарае, известном под названием Джоимуарсид («Место выжидания»), т.к. здесь дожидались безопасного времени для продолжения пути.

Отсюда одни караваны поворачивали на север в сторону «Кухисима» и далее в столицу Илака. Другие – шли на восток в Фергану, Баб и Хаджистан.

Таким образом, все три пути сливались в столице Чача Бинкате–Ташкенте и далее двигались на восток в сторону Китая, или на север в кочевые районы. Такая густота торговых линий и стоящих на них городов свидетельствует о важной экономической роли Чача на перекрестке важнейших торговых связей средневековых стран Евразии.

В начале XIII в. этот процесс был остановлен татаро-монгольским нашествием.

Ю. Ф. Буряков / (Yu.F. Buryakov)
Ancient Tashkent at a Crossroads of Lines of the Great Silk Way