Тупик «Колючий» История Ташкентцы

Пишет Фахим Ильясов в комментариях к Прогулке по Алмазару.

Пройдя до конца тупика Колючий, так называется тупик где находилась первая Платная поликлиника Ташкента, вы упретесь в стену дома, слева от дома, в самом углу тупика была калитка, войдя в эту калитку и пройдя через огромный общий двор, где жило много семейств, можно было выйти на улицу Укчи к школе номер 76. Так же, если идти от тупика Колючего в сторону улицы Навои, то слева находится тупик Малярный, а в конце тупика Малярный есть мечеть, все окрестные богомольцы ходили на намазы в эту мечеть, а на пятничный намаз все они ездили в мечеть находящуюся на Кукче. На пятничном намазе, в отличие от других намазов, имам произносит Хутбу — проповедь о том, каким должен быть мусульманин, что он может делать, что он должен делать, про его обязанности перед Всевышним, семьей и Родиной.
Дальше, если идти тем же маршрутом, перед самой речушкой на дне небольшого оврага, находился проезд Казанский, через этот проезд можно было попасть на улицу Фурката, или Кагановича, как упорно называла его моя мама. В Казанском проезде родился и жил декан востфака, затем проректор ТАШГУ Шоислам — ока Шамухамедов. Потом он переехал на Кукчу.

На шестом снимке сверху вниз, это где мужчина в оранжевой рубашке идет, прямо по снимку видны ворота и калитка справа, в этом доме родилась моя мама. В доме имелось два двора, настоящее ичкари, со временем разница между дворами стерлась. В детстве, дедушка или дядя часто забирали меня с Кукчи к себе на Алмазар, ну а я, уж там, оттопыривался по полной программе, так как рядом не было бдительного ока мамы. Алмазар — это первые походы на Комсомольское Озеро, первые сигареты «Трезор» и «Шипка», это первый глоток портвейна № 53, первые кинофильмы в кинотеатре «Ватан» и т.д..

Улица Алмазар начиналась от улицы Навои и заканчивалась на Бешагаче. Адрес моих дедушки, бабушки и дяди начинался так: 700021 (или 24) Ташкент, Ул. Алмазар, тупик Колючий, дом № ….., По этому адресу я писал письма родным из армии и длительных служебных командировок. Может быть, после разделения Алмазара на две части в связи со строительством метро, расширения улицы Узбекистанской, Дома Кино и других объектов, часть улицы стала именоваться проездом Алмазар. Одако позвонив родным в тупик Колючий выяснил, что название адреса у них не изменилось. Вот уже двадцать лет, всё сносят и сносят эти места, но мне кажется, что эти планы так и останутся нереализованными, так как чиновники сильно лукавят с предоставлением нового и достойного местожительства жителям сносимых домов. Алмазар шестидесятых годов утопал в персиковых и абрикосовых деревьях.

В отличие от моей Кукчи, все пацаны на Алмазаре свободно разговаривали по русски, даже те ребята, которые учились в узбекских школах. Хотя, таких было явное меньшинство. На Алмазаре, в шестидесятые годы, жили министр здравоохранения УзССР Сагатов Рауф — ока, декан, а затем завкафедрой юрфака ТАШГУ профессор Фуад-ока, забыл его фамилию, директор института шелководства Расулев, будущий зампред по строительству РОСПОТРЕБСОЮЗа Фарид — ока Каримов, который родился и вырос в Казанском проезде, и до своего переезда в Москву работал начальником строительного управления в Ташкенте.

Мой дедушка по отцу Шахимардан — Хазрат, после отсидки на Соловецких островах был сослан в Мары, и одно время, после Мары, тоже жил на Алмазаре, в тупике Малярный. Дед был имамом — хатыбом кукчинской мечети, одной из мечетей Ашхабада, Фрунзе ( в годы ссылки), Соборных мечетей Нижнего Новгорода и Москвы до ссылки, а после возвращения из ссылки в Ленинград, а Шахимардану — Хазрату так и не разрешили вернуться в Москву, он был имам — хатыбом Соборной мечети Ленинграда.

Покойный Муфтий САДУМа Эшон Бабахан всегда просил читать Хутбу на пятничном намазе, только, Шахимардана — Хазрата. После одной из пятничных намазов Шахимардана — Хазрата снова забрали в НКВД по доносу мулл из других мечетей. Так как, когда читал проповедь Шахимардан — Хазрат, то в других мечетях, практически, не было правоверных, а это сказывалось на пожертвованиях. После вмешательства высопоставленных чиновников и уважаемых людей города, Шахимардана — Хазрата отпустили, но с условием годичной ссылки в город Фрунзе.

На улице Алмазар мой папа — фронтовик, прошедший три войны, Финскую, Великую Отечественную и войну с Японией, приехавший первый раз в своей жизни в Ташкент проведать своего отца Шахимардана — Хазрата, увидел в тупике Колючем мою будущую маму, сразу влюбился в неё и остался навсегда жить в Ташкенте. Все намеки отца о том, что неплохо бы переехать в Москву или в Подмосковье, пресекались одним движением бровей мамы. Папа потерял комнату в коммуналке на улице Красина в Москве, двухкомнатную дедушкину квартиру на Лиговке в Питере, и дедовский особняк в Нижнем Новгороде, там сейчас детский сад. Ни на что он претендовал мой бескорыстный и благородный отец, ему важно было, только, спокойствие семьи и любовь жены. В нем навсегда поселился страх перед НКВД после неоднократных арестов его отца, Шахимардана — Хазрата и ночных допросов всей семьи в кабинетах и подвалах (тридцатые годы). Он даже не ходил за юбилейными медалями в Октябрьский военкомат города Ташкента, пока из самого военкомата не присылали нарочных за ним.

Улица Алмазар, улица фруктовых деревьев, и даже «яблонь в цвету», улица давшая Ташкенту ученых, учителей, врачей, библиотекарей, юристов, востоковедов, инженеров строителей, геологов, ирригаторов, и также много — много других лиц, не вполне сопоставимых с моральным кодексом строителя коммунизма.

Свадьба родителей состоялась в тупике Колючем, ну а через пару месяцев после свадьбы, они переехали на Кукчу.