Олег Базилевич. Мой «Пахтакор» История

Любые слова, которыми можно попытаться описать мои чувства, просто бессильны…

Футбольный мэтр Олег Петрович Базилевич в Узбекистане о себе оставил самые разноречивые мнения… Болельщики со стажем затаили на него обиду за то, что в конце 1979 года он неожиданно покинул свой пост. Долгое время о нем в узбекской прессе не упоминалось. Мне дважды посчастливилось беседовать с Олегом Петровичем. Первый раз в 2004 году, а второй – ровно через 10 лет… Помню, когда впервые позвонил ему, некоторое время он молчал, а потом сказал, что в одно мгновение перед глазами пронеслись все эти ужасные воспоминания, о которых ему никогда не забыть… Олег Петрович признался, что после 1979 года это первый звонок из Ташкента. Он был очень рад тому факту, что его до сих пор не забыли в Узбекистане, и благодарен возможности разъяснить узбекским болельщикам причину своего ухода из «Пахтакора»…

Не так давно была опубликована книга О.П. Базилевича «Система, или размышления о футболе» , в которой он, в том числе, говорит о футбольной команде «Пахтакор»-79. Олег Петрович лично попросил меня опубликовать материалы, посвященные его работе с ташкентским «Пахтакором», в моей новой книге.

* * *

Меня пригласили на работу в Москву, в ЦС (Центральный совет) спортобщества «Динамо». Я занимался методической работой со всеми динамовскими командами СССР. Идея руководства ЦС состояла в том, чтобы в следующем сезоне или через год я возглавил одну из динамовских команд страны. У Спорткомитета СССР были свои виды – с одной стороны, там хорошо понимали, что направление развития футбола, которое я отстаиваю, идет вразрез с полуофициально утвердившимся в стране, и в особенности в Москве, неприятием новых веяний. Но, с другой стороны, после сезона 1978 года там, наконец, стало понятно также и то, что московский футбол находится в глубоком кризисе. «Спартак» под руководством Бескова в том году лишь только набирал силу. Остальные московские команды тоже не блистали, давно утратив на то время свои ведущие позиции в советском футболе. Спортивное руководство страны желало исправить это положение, и на меня в этом отношении строились определенные планы. Предполагалось, что в перспективе я буду назначен в московское «Динамо», ЦСКА, или другой проблемный столичный клуб.

Однако в 1979 году судьба распорядилась иначе…

Весной меня в срочном порядке направили на работу в Узбекистан для оказания неотложной методической помощи ташкентскому «Пахтакору», попавшему в полосу неудач. Это была удивительная команда. Сказать, что в ней тогда подобрался отличный состав, мало. Этот состав подбирался годами, упорно и целенаправленно. Спасибо за это не только специалистам, работавшим до меня, – в этом заслуга и спортивного, и высшего руководства республики. Фактически «Пахтакор» был сборной Узбекистана, укомплектованной лучшими футболистами. Однако, несмотря на это, команда никак не могла поймать и удержать стабильную игру.

Временная командировка в Ташкент…

Под руководством Александра Кочеткова, известного тренера старой школы, эта команда убедительно выиграла турнир первой лиги 1977 года, но в следующем сезоне в высшей лиге «Пахтакор» выступал довольно бледно. А сезон 1979 года стал и вовсе провальным. Никто не понимал, почему эта многообещающая команда выступает так слабо и занимает уже предпоследнее место в чемпионате. У Александра Кочеткова дела явно не пошли. Разобраться в ситуации и исправить положение поручили мне. Отправляя меня на временную работу в Ташкент, Спорткомитет СССР все же предполагал в следующем году направить меня работать в одну из московских команд. Конечно, задача была очень сложной, пришлось принимать аутсайдера первенства уже по ходу сезона, не проведя с командой подготовительного периода, не обеспечив должный уровень функциональной подготовки и освоения основных приемов организации игры. И при этом надо было быстро изменить все к лучшему и добиться нужного игрового и турнирного результата. Наблюдения за матчами чемпионата СССР с участием «Пахтакора» показывали, что потенциал этой команды довольно значителен. Несмотря на ее неудовлетворительный текущий турнирный результат.

Газеты писали: «Пахтакор» рвется к медалям»…

С первых же тренировок я понял, что мы обязательно добьемся успеха. Молодые, одаренные, полные сил футболисты сразу поверили в новую для них организацию игры. И, едва лишь опробовав новые тактические варианты ведения командных действий, тут же стали применять их на поле. Да еще как применять – мы выиграли пять матчей кряду и оказались в верхней части турнирной таблицы. Еще немного – и вот-вот бы начали дышать в спину лидерам чемпионата. Газеты писали: ««Пахтакор» рвется к медалям»… Это было удивительно. Весь мой предшествующий тренерский опыт был, скажем так, поставлен под сомнение таким неожиданным и счастливым поворотом дел. Раньше принципы организации игры нужно было долго объяснять, многократно отрабатывать различные тактические приемы. Соответствующим образом выстраивать тренировочные занятия, максимально приближенные к игровым условиям. И только путем многократных повторений добиваться систематического воплощения этих принципов в официальных матчах, при этом решая сложные задачи повышения функциональной подготовки.

Каждый футболист привнес свою неповторимую индивидуальность

С этими же ребятами вышло так, что футбол в их исполнении начал быстро приближаться к модели игры киевского «Динамо» образца 1975 года. И речь здесь не только о коллективных тактических приемах. В командную игру, которую удалось наладить, каждый футболист привнес свою неповторимую индивидуальность. Диапазон их игровых действий расширился, поэтому их несомненные дарования заблистали новыми гранями. Футболисты на самом деле поверили в правильность того, что они делают. И это, думаю, стало залогом нашего быстрого игрового прогресса. Не последнюю роль в быстроте освоения нового для «Пахтакора» учебно-тренировочного материала сыграл высокий уровень квалификации игроков. Владимир Федоров и Михаил Ан неоднократно выступали за сборную СССР. Федоров был быстрым нападающим с хорошим дриблингом, хорошо владел левой ногой. Ан чаще действовал в позиции «под нападающими» и выделялся хорошим видением поля и умением отдать точный пас. Расширив диапазон своих действий, он демонстрировал настоящий универсализм, который позволяет игроку участвовать в выполнении командных тактических приемов практически по всему полю. В таком же ключе действовал и опытный полузащитник Владимир Макаров.

Константин Баканов, действовавший на нашем левом фланге, обладал хорошим ударом и часто исполнял нацеленные передачи в штрафную площадку соперника. При этом он имел хорошую дистанционную скорость – очень ценное качество. Нападающий Виктор Чуркин отличался хорошим дриблингом, скоростью и способностью найти наиболее острое продолжение атаки. Подавали надежды и молодые нападающие Шухрат Ишбутаев и совсем еще юный Сирожиддин Базаров. Индивидуально сильным был правый защитник Юрий Загуменных. Он действовал по всему правому флангу, участвуя в решении задач обороны и атаки, а хороший дриблинг и умение сделать точную передачу делали его подключения в атаку весьма эффективными. Равиль Агишев обычно действовал на позиции центрального защитника, в обязанности которого входила работа «по игроку», то есть плотная персональная опека. В паре с ним обычно работал Алим Аширов – футболист атлетичного телосложения, который уверенно действовал на подстраховке, хорошо «читая» игру, часто подключался к атакам и забивал. Универсальный Владимир Сабиров выделялся преимуществом, которое он имел перед игроками соперника в борьбе за мяч. Защитник Николай Куликов отличался надежностью действий. А полузащитник Александр Корченов – большой работоспособностью и хорошими скоростно-силовыми качествами. Надежен был и вратарь Сергей Покатилов. Что и говорить, у команды был очень перспективный состав.

Обстановка вокруг команды была удивительно благоприятная

Конечно, недостаток функциональной подготовки сказывался. Но у футболистов «Пахтакора» была в целом неплохая базовая общая выносливость, сформированная, видимо, естественным образом в жарком климате. Мы сосредоточились на скоростной тактико-технической работе, стремясь освоить коллективные приемы атаки и обороны. И ташкентские болельщики, преданные команде и раздосадованные прошлыми неудачами, воспряли духом. В Ташкенте на стадионе всегда было людно, но в тот счастливый период – просто яблоку негде было упасть. Здесь я снова, в который раз уже убедился – те же самые игроки, которые начинают работать по нашей Системе, могут играть совсем в другой футбол. Конечно, для такого качественного перехода нужно время. В Ташкенте оно оказалось удивительно малым – скорее всего, благодаря энтузиазму молодых фут-болистов «Пахтакора» и помощи людей, поддерживавших меня в работе. Да и вообще обстановка вокруг команды была удивительно благоприятная. На всех уровнях, по всем организационным вопросам мы встречали понимание и поддержку. Но дело даже не только и не столько в этом. Сами отношения между людьми, связанными с «Пахтакором», были удивительно дружескими и теплыми.

За всем этим стоит глубокая и древняя традиция…

Например, начальник команды Зокир Курбанов был у нас в Киеве в гостях, приехал со своим казаном и специями и приготовил настоящий ароматный ташкентский плов. Помню, как ловко, заботливо и с любовью священнодействовал он над этим действительно замечательным блюдом. И подумалось мне: какая глубокая и древняя традиция стоит за всем этим… Кстати, мы в семье более-менее освоили этот рецепт, и с тех самых пор плов, настолько ташкентский, насколько он у нас получается таковым, – наше излюбленное блюдо.

Это – лишь эпизод, показывающий, какие отношения установились в команде и вокруг нее. В лице вдумчивого тренера Идгая Тазетдинова я сразу же нашел единомышленника. Буквально со всеми, кто работал тогда в команде и с командой, общий язык был найден незамедлительно. Удивительное дело. Никогда в моей тренерской судьбе и чисто футбольные, и около футбольные обстоятельства еще не складывались таким благоприятным образом. А Мирзаолим Ибрагимов, председатель Республиканского комитета по физической культуре и спорту Узбекистана, исключительно порядочный и преданный футболу человек, тоже бывавший у нас в гостях в Киеве, вообще отнесся ко мне по-отечески.

Профессионалы нашли друг друга

Главным же выводом трех месяцев работы в команде был следующий: оказалось, что наша Система при благоприятном стечении внешних обстоятельств может начать воплощаться на поле в очень короткий срок, сразу принося плоды. Конечно же, по большому счету, она требует длительной подготовительной работы, но все же возможен и быстрый качественный скачок. Что еще раз заставило задуматься о значительном потенциале наших методов работы. Этот бесценный ташкентский опыт имел потом большое значение в дальнейшей работе, когда в крайне сжатые сроки нужно было качественно организовать игру. За этот опыт я бесконечно благодарен моему «Пахтакору». Моему, потому что никогда ранее не приходилось иметь дело с командой, столь быстро и благодарно откликнувшейся на мои усилия и поверившей в наше общее дело. Профессионалы нашли друг друга. Я очень полюбил этих ребят. Думая о времени, проведенном нами вместе, я вспоминаю чувство окрыленности. Именно эти крылья «Пахтакора» навсегда останутся со мной. Думаю, и с этими ребятами тоже.

Мы смогли бы вмешаться в спор за трофеи советского футбола…

Об этих крыльях, об игре, которая у нас тогда получалась, сейчас, к сожалению, вспоминают несправедливо мало. Зато об авиакатастрофе написано уже очень много. Мне, честно говоря, тяжело все это перечитывать, при любом упоминании о «Пахтакоре» с тоской сжимается сердце. С этой болью я живу, и буду жить до конца своих дней. Время не стерло боль утраты. И все-таки очень важно помнить, как мы играли в том сезоне. И понимать, что идя нашим путем, мы, спустя совсем короткое время, вполне смогли бы вмешаться в спор за трофеи советского футбола. Те, кто помнят нашу игру тогда, знают, что это отнюдь не преувеличение. К сожалению, хватает домыслов и вымыслов по поводу тех трагических событий. Поначалу, как всегда в таких случаях в СССР, информации было крайне мало и множились всякие слухи. Потом появились сбивчивые и противоречивые официальные версии. Но, думаю, и теперь, спустя столько лет, все точки над «i» еще не расставлены.

Это была чистая случайность…

Я не полетел в том злополучном ТУ-134 по чистой случайности. Команда отправилась на игру в Минск. А я, предварительно согласовав это с Ибрагимовым, вылетел на два дня раньше с тем расчетом, чтобы оказаться в Минске в день игры дубля, и направился в Сочи, где в санатории «Узбекистан» тогда отдыхала жена с 14-летним сыном. Мы не виделись долгих три месяца, довольствуясь лишь телефонными звонками. Помню, сын, за время моего отсутствия научившийся немного играть на флейте, однажды прямо по телефону сыграл мне какую-то мелодию. Я был тогда очень тронут…

Было 11 августа, День физкультурника, мы вместе смотрели финал Кубка СССР: «Динамо» (Тбилиси) – «Динамо» (Москва)…

Страшнее известия быть не могло…

Телефона в нашем номере не было, в дверь постучала горничная и сказала, что мне срочный звонок из Ташкента. Мне как-то сразу стало не по себе, знаете, такое чувство зарождающейся тревоги…Телефон стоял на первом этаже у администратора. На проводе был Мирзаолим Ибрагимов. Его голос дрожал. Сдерживая рыдания, он проговорил страшные слова, которые до сих пор не укладываются в голове: «Команда погибла… Хорошо, хоть ты с ними не полетел…». Связь прервалась, я помню, что ухватился за стойку администратора, продолжая держать в руке телефонную трубку, до конца не осознавая необратимость и ужас случившегося. Страшнее известия быть не могло… Реакция была вегетативной, было ощущение, что меня окатили ледяной водой. Как добрался до номера – не помню.

Жена и сын говорили мне потом, что не узнали меня, когда я переступил порог нашего номера. Что и говорить, это был страшный удар. Любые слова, которыми можно попытаться описать мои чувства, просто бессильны. На вопрос «что случилось?» я еле ответил: «Сегодня разбилась команда. Все погибли. Представляешь – все! Федоров, Ан, Аширов, Агишев, Сабиров, Макаров, Ишбутаев…». Тогда уже не смог сдержать слез. А Миша Ан… Он не должен был лететь, потому что получил в нашем последнем победном матче травму и не смог бы выйти на поле в Минске. Но как же без него! Миша – капитан и душа команды, место в самолете нашлось, и полетел он вместе со всеми…

Узбекистан с глубокой скорбью и достоинством пережил эту трагедию.

Назавтра первым же рейсом я прилетел в Ташкент. Обстановка там была чрезвычайная. Ташкент проводил своих любимцев в последний путь. Это было единое на всех горе, тысячи сердец бились в унисон. Люди стояли на всем пути следования траурного кортежа от аэропорта до Боткинского кладбища. На церемонии погребения, на которой присутствовало все руководство республики, выступавшие с трудом подбирали слова. Трудно было до конца осознать произошедшее, найти нетрафаретные, соответствующие ситуации определения. Хочу отметить особо, что потенциально более половины тогдашнего состава, могло реально претендовать на места в сборной страны, а двое уже выступали в ней… Примечательно, что при этом невиданном скоплении людей нигде не было давки или каких-либо эксцессов. А власти республики при самом деятельном участии Ибрагимова сделали все, что могли, чтобы помочь семьям наших ребят – детям, женам, родителям. На фоне всенародного траура параллельно с организацией похорон нам приходилось заниматься созданием новой команды и будущим «Пахтакора». Мы связались со Спорткомитетом СССР, где было принято постановление относительно помощи «Пахтакору». Я отправился в Москву. Многие помнят, как решено было сохранить команду, как брошен был тогда клич по всем командам СССР, и отовсюду приезжали в Ташкент игроки, чтобы в составе нового «Пахтакора» играть в чемпионате. И как вне зависимости от турнирного результата команда на три сезона была освобождена от угрозы вылета в первую лигу. Но не все, может быть, понимают, что в Ташкент тогда приехали игроки, на тот момент в своих командах не имевшие особых перспектив. Из них, а также из совсем молодых еще футболистов дублирующего состава и нескольких игроков других команд республики надо было срочно создать боеспособный коллектив.

Пахтакор восстанавливали всем миром

В Москве я обошел столичные клубы, беседовал с игроками. В командах были проведены собрания. Вопрос ставился так: «Кто хочет добровольно пойти на помощь «Пахтакору»?». В «Спартаке», к примеру, выразил такое желание Валера Глушаков, мы с ним вместе полетели на первый после авиакатастрофы матч в Ереван. В других командах желающим покупали билеты, и они прилетали сами. Так, вслед за Глушаковым прибыл Бондарев из ЦСКА, Нечаев из «Черноморца», Церетели из кутаисского «Торпедо». Чуть позже в команду влились Якубик из московского и Василевский из минского «Динамо», Соловьев из московского «Локомотива», Амриев из «Памира»… Нам любые квалифицированные футболисты были нужны, каждому мы были рады. Встречали всех, как родных, были очень трогательные сцены. Как и после катастрофического ташкентского землетрясения 1966 года, фактически вся страна пришла на помощь Узбекистану. В течение буквально двух суток прибыли в «Пахтакор» также и все лучшие на тот момент футболисты республики.

Традиции «Пахтакора» продолжены…

Меньше чем через две недели команда возобновила свои выступления в чемпионате СССР. Некоторые из новых игроков надели футболки «Пахтакора» 23 августа в Ереване, непосредственно перед матчем, который мы тогда проиграли 1:3. Зато следующий матч выиграли у тбилисского «Динамо» со счетом 2:1. Конечно, чуда в том чемпионате произойти не могло, да и задачи такой никто не ставил. Но, тем не менее, остаток сезона нам все равно удалось провести хорошо, намного лучше, чем многие ожидали. Играла та, на ходу обновляемая команда, должен сказать, все же лучше, чем в несколько последующих сезонов. К радости своих болельщиков, обновленный, а точнее, «с бору по сосенке» собираемый «Пахтакор», несмотря на понятные проблемы со стабильностью и отлаженностью командной игры, удержался на завоеванных позициях в чемпионате СССР. Многие игроки, прибывшие тогда в Ташкент, смогли по-новому раскрыть свои возможности и запомниться болельщикам. Как тут не вспомнить, например, Андрея Якубика… И если бы не два досадных поражения на финише турнира, когда у ребят уже просто не хватило сил, и одна «сверхлимитная» ничья в придачу, мы расположились бы в турнирной таблице на несколько строчек выше. Да, тогда действовал пресловутый лимит ничьих. Команда не получала очков за каждую сыгранную сверх лимита ничью. Очередной бюрократический эксперимент советских спортивных руководителей, стоивший, как в свое время послематчевые пенальти, многих нервов футболистам, тренерам и болельщикам. У нас в сезоне 1979 года была одна такая сверхлимитная ничья. Зато какая. Мы сыграли в Ташкенте вничью с московским «Спартаком» – 1:1, для которого эта ничья тоже стала сверхлимитной. То есть обе команды не получили очков. Но мы ни в чем не уступили команде, ставшей в тот год чемпионом страны. Отыгрались после пенальти в наши ворота.

В конце сезона меня отозвали в Москву…

На фоне трагических событий того сезона сама игра «Пахтакора» – и до, и после катастрофы – как-то ускользнула от внимания спортивных журналистов и специалистов. Состав вновь созданной команды не успел, просто не мог успеть стабилизироваться и в последующие годы тоже подвергался серьезным изменениям. Поэтому тренерам, работавшим в «Пахтакоре» после меня, пришлось многократно перекраивать игру. Естественно, такого «наследства» в плане организации игры, которое мне удалось оставить в донецком «Шахтере» и в минском «Динамо», им не досталось. И Сергею Мосягину, и Иштвану Секечу, уважаемым мною тренерам, действительно пришлось нелегко. На создание слаженного футбольного ансамбля могут понадобиться годы. А такого подбора игроков, какой сложился к моменту моего прихода в «Пахтакор», в этой команде, по мнению многих, больше добиться не удавалось.

Переход в ЦСКА

Спортивное руководство страны восприняло итог моей работы в Ташкенте как успех и, как оказалось, не забыло о своих планах. По окончании сезона меня вызвали в Москву, сообщили, что командировка в Ташкент окончена, и меня передают в распоряжение московского ЦСКА. Действительно, изначально подразумевалось, что направление на работу в Ташкент – лишь временная командировка для оказания методической помощи команде, оказавшейся в трудном положении. В сезоне 1980 года я должен был возглавить один из московских клубов. А мне на самом деле уже не хотелось покидать Ташкент. Я уже полюбил и этот город, и этих чудесных людей, которые окружали меня тогда и помогали во всем. И самое главное – дело пошло! Но моей команды, этих замечательных ребят в Ташкенте уже не было, и я внутренне, наверное, до сих пор так и не смог с этим смириться.

Сколько потерь в жизни пришлось пережить! Ушла мама, потом у меня отняли «Динамо», теперь мой «Пахтакор»…

Можно сказать, что история футбола, как и история вообще, не знает сослагательного наклонения. Случилось то, что случилось, а не то, что могло произойти. Но такое суждение справедливо, пожалуй, лишь для футбольной статистики. А настоящим ценителям этой игры мало простого перечня случившегося. Важно понимать еще и скрытые, нереализованные возможности. Потому что в этих возможностях – связь между прошлым и будущим футбола. И надежда, что в дальнейшем сложится что-то, не сложившееся когда-то…

Отрывок из книги Мавлона Шукурзоды «Пахтакор»-79. Помним. Чтим. Гордимся».
Ташкент – Киев, май 2014 года.