Иностранная делегация на сборе хлопка История

Прислал Фахим Ильясов.

Рассказывает Ефим Соломонович:

Офис гудел как улей, руководство дрожало как осиновый лист, к нам едет, нет не ревизор, а сборная международная делегация профсоюзных организаций изкапиталистических стран. Заместитель председателя Совета по туризму и экскурсиям при ВЦСПС (УЗСОВПРОФ) по работе с иностранцами Феликс Афанасьевич Федоров напоминал разведчика Абеля (фильм Мёртвый сезон), он носил очки в такой же роговой оправе как и Абель, да и внешне своим спокойствием и невозмутимостью , был похож на него. Уже несколько дней подряд, наш »отец Фёдор» , так сотрудники за глаза называли Феликса Афанасьевича, по три раза в день, по тревоге собирал всех заведующих отделов и предупреждал их о том, чтобы сотрудники Совета по туризму и гостиницы, не ударили в грязь лицом перед заграничными гостями. Заведующие отделами, а их было всего двое и плюс замдиректора гостиницы, уже устали выслушать одни и те же высказывания в течение последних дней. Им, привыкшим видеть иностранцев ежедневно вот уже много лет, замечания и придирки Феликса Афанасьевича казались абсолютно ненужными.

Товарищи Хахин , Мазитов и Поляков знали, что всё будет идти нормально до тех пор , пока эти капризные профсоюзные лидеры не выдвинут какую – нибудь просьбу не указанную в графике пребывания иностранцев в Узбекистане. А вот если наши переводчики не смогут удовлетворить их просьбу , а просьба в данном случае будет звучать как требование, и не дай Бог не выполнить эти просьбы, тогда будет написана иностранцами жалоба, а эта жалоба пройдёт много инстанций прежде чем её спустят в Совет по туризму, будет много нудежа и постановок на вид, напомнят об упущения в подготовке к приёму высокопоставленных гостей, а это будет считаться провалом всей идеологической работы по доказательству преимущества социалистического образа жизни над капиталистическим. Да чёрт с ней с идеологией, самое основная потеря, это лишение квартальных премий в размере полуторамесячного оклада. Поэтому вся надежда была на нужные связи в горкоме партии , на случай внезапных капризов профсоюзных гостей, хоть и представителей рабочего класса европейских стран, но всё таки, закоренелых капиталистов.
На дворе стоял ранний октябрь, днём подсушивало в горле, то ли от смога , то ли от жары, но вечерами уже тянуло надевать под пиджак тоненькую шерстяную безрукавку. На улицах вовсю работали овощные ярмарки, народ начал закупать на зиму лук и картофель, хозяйки закрывали банки с огурцами и помидорами, на любом базарчике продавали кисловатую «Дулана» – «Боярку», наступила пора созревания и последующей его продажи на базарах Ташкента , самого вкусного и самого дешёвого сорта винограда »Тайфи», он был дешевле даже винограда сорта »Крымский», а ведь раньше этот »Крымский» виноград рос почти в каждом дворе Ташкента. Вечерами у мужского населения города, руки сами лезли карманы за сокровенным НЗ (не более двух рублей) , чтобы в кругу друзей или сотрудников посидеть на сквере за бутылкой »Ок Мусаласа». » Ок Мусалас» , ах, что это было за вино, как оно грело души завсегдатаев сквера,. В октябре в Ташкенте, любители вина старались перейти на сухие вина, но в октябре продажа свежего «ОК Мусаласа», была вне конкурса среди других вин. Мужчины начинали все разговоры на сквере с футбола, и наши герои решили поспорить в кругу любителей футбола и »сухача» о том, забьёт ли завтра гол московскому »Спартаку» наш Хадзипанагис, или не забьёт. Обычно, выигрыш пари равнялся стоимости бутылки беленькой или двух бутылок «Красницкого»,

то есть портвейна№ 26 или № 53, но сегодня Мазитов Володя и Поляков Лёха спорили на пару бутылоксухого вина »Ок Мусалас», так как почему – то, именно в в солнечно – хлопковом октябре, вино »Ок Мусалас» было очень вкусным, оно как молодое »Божоле» притягивало в летние кафешки на сквере самых разномастных жителей Ташкента, в этих кафе за стаканом( и не одним) сухого и игристого »Ок Мусаласа» сидели студенты и рабочие, инженеры и преподаватели, врачи и бывшие спортсмены, здесь можно было встретить самих пахтакоровцев, кумиров ташкентских болельщиков конца семидесятых годов.

Володя Мазитов, зав отделом по иностранному туризму, подняв гранённый стакан с вкусно пахнущим вином, вдруг вместо тоста сказал, что предстоящий приезд профсоюзной группы из капиталистических стран принесёт им всем много головной боли.
Поляков Лёха, зав отделом по экскурсиям ответил, мол, не в первый раз, сдюжим. Сергей Иванович Хахин, замдиректора гостиницы «Саёхат» добавил, что он уже несколько раз проинструктировал своих девушек, то есть горничных о том, чтобы они обслуживали иностранцев с особой тщательностью, мол, на кону стоит квартальная премия. Девушки, они же горничные, эдакие дородные крашенные блондинки, старательно учили на английском языке слова приветствий и необходимые выражения. Учить иностранному языку наших дежурных по этажу и горничных было бесполезно, их обучали английскому языку каждый год в период межсезонья вот уже несколько лет кряду, но дальше выражения, – »Хэллоу, общежитие», как произносила в фильме »Москва слезам не верит» незабвеннейшая Зоя Фёдорова, дело не шло. Зато горничные могли достать вам любой дефицитный товар, и здесьларчик открывался очень просто, у одной из горничных сестра работала заведующей обувной секцией в московском ГУМе, а там каждый день »выбрасывали» какой – нибудь импортный товар, то есть дефицит. Наши горничные, работавшие в режиме, сутки через трое , часто летали в Москву, и там закупив в обувной секции несколько пар дефицитных женских сапог, по пути прихватив на продажу и другие товары, они уже следующим утром возвращались в Ташкент. Горничные, а их было трое подруг, начинали подпольную торговлю с женской обуви, потом, потихонечку расширив полезные знакомства и связи, как в самом ГУМе, так и в других магазинах Москвы, они начали привозить и мужскую обувь, французские духи, женские и мужские пальто и дублёнки. Горничная Полина Ивановна, чья сестра Надя, как раз и была зав. секцией обуви в московском ГУМе, подружилась со знаменитым Матвеичем, продавцом московского ГУМа из секции » Мужские костюмы», и благодаря Полине Ивановне, все наши замы щеголяли в английских и голландских костюмах привозимых Полиной Ивановной из Москвы, или купленных самими замами в ГУМе будучи в командировке в Москве, конечно перед командировками замов Председателя по Туризму и Экскурсиям в Москву, наша Полина Ивановна звонила неоднократно сестре в Москву, а также самому Матвеичу для того, чтобы чтобы Матвеич сам, заранее подготовил нужные размеры костюмов.
Матвеича знало всё мужское население Ташкента летающее в Москву как по делам, так и просто в отпуск. Матвеич помогал всем выбрать нужный им костюм, если в этот день не было английских, голландских или югославских костюмов ( а они поступали в ГУМ ежемесячно), или костюмов пошитых в других западных стран, то Матвеич всегда находил костюмы чехословацкого илипольского производства , или производства ГДР, которые конечно уступали западным образцам по качеству материала, но тем не менее были на несколько порядков лучше »Мосшвейторговских» костюмов и пиджаков. Ставка Матвеича была просто смешная, всего пять рублей, и ни копейки больше. Матвеич всегда повторял что боится и ОБХСС, и Бога, в первую очередь ОБХСС, а за пять рублей его не посадят, он всегда скажет что это просто чаевые. Матвеича народ любил, да и никому в голову не пришло бы жаловаться на этого доброго и услужливого ветерана работника прилавка . Несмотря на причитания о повальном дефиците хороших товаров на тот период времени, ташкентский народ умел находить выход из любого положения и умел приобрести или как модно было тогда выражаться, »достать» дефицитные товары.
Руководство знало о шалостях своих горничных, но закрывало на это глаза, так как никто никогда не жаловался на них. Горничные никогда и ничего не приносили для продажи на работу. У этих первых ударниц »челночного труда» были свои клиенты, а потом появились и свои дилеры, которым они отдавали часть купленного ими в Москве товара.
Вот этих самых горничных и предупреждал Сергей Иванович Хахин о том, чтобы те не отвлекались на свои посторонние дела и чаепитию с московскими конфетами, а посвятили себя целиком исполнению своих прямых обязанностей, то есть уборке и чистоте номеров где будут проживать гости из капиталистических стран.
Группа иностранцев состояла из 38 человек, плюс переводчик из Москвы, в Ташкенте к ним добавится ещё и наш гид – переводчик.
Солнечным октябрьским утром группа прилетела в Ташкент, в аэропорту делегацию встречали переводчик и сам Феликс Афанасьевич.
Прав был Володя Мазитов, группа привезла две большие проблемы для Узсовпрофа и Совета по туризму. Но сперва о составе делегации профсоюзных деятелей. Это были представители профсоюзов из Италии, Англии, ФРГ, Франции, Бельгии, Ирландии, Австрии, Финляндии и Норвегии, и примкнувшие к ним афроамериканец из Чикаго(профсоюз строителей) и американка из Нью Йорка по имени Сильвия.
Группа начала своё знакомство с Ташкентом обедом в ресторане «Узбекистан», после обеда лидер группы, итальянец из Милана , высокий , седовласый , худой и сероглазый Джулиан, эдакий ловелас шестидесяти лет, сказал ташкентскому переводчику что у них есть две просьбы:
Первая просьба: Нужно отправить одну из представительниц Италии обратно в Рим, так как ей после операции на глазах, яркое солнце Узбекистана противопоказано, а группа должна была пробыть в Узбекистане десять дней, включая поездки в Самарканд, Бухару и Хиву.
Вторая просьба: Группа хотела бы поехать на сбор хлопка и поработать один день в колхозе, так как они много слышали об узбекском хлопке и они хотят не только побеседовать с тружениками хлопковых полей, но и сами, своими руками участвовать в сборе хлопка.
Вот тут и начались беготня и суета для руководства Совета по туризму, хорошо что, Мазитов и Поляков уговорили руководство Совета по туризму на размещать ВИП делегацию в профсоюзной гостинице ( повезло дородным горничным »Саёхата»), а поселить гостей в гостинице »Узбекистан», там хоть многие из горничных разговаривали на иностранных языках.
Организовать разрешение на сбор хлопка для иностранцев помог Баки Фаязович Саидов, заведующий международным отделом УЗСОВПРОФа, он сам сходил в ЦК КП Узбекистана, и после его визита в ЦК, оттуда незамедлительно последовал звонок в один из районов Ташобласти, и буквально на второй день, иностранная профсоюзная делегация поехала собирать хлопок в колхоз около Янгиюля. А если бы Совет по туризму действовал официально посредством переписки, то это заняло бы очень много времени.
Автобус с иностранцами на сбор хлопка готовили так же , как во время войны готовили разведчиков идущих за линию фронта, им только радистки »Кэт» не хватало. Иностранцам прямо перед посадкой в автобус выдали перчатки, не дай бог, вдруг они поранят свои пальчики, им выдали фартуки, научили их завязывать эти самые фартуки, делегацию сопровождала специальная бригада врачей, выездная группа поваров, а также автобус с продуктами, посудой и выпивкой, ну и конечно эскорт из ГАИ.
Иностранцы приехали в колхоз к десяти утра. Им торжественно, по второму разу выдали фартуки, они все фотографировались как с местными сборщиками хлопка, так и со всеми остальными гостями. В одиннадцать утра они начали собирать хлопок , местные ученики школ,собрав полные фартуки хлопка отдавали его гостям, то есть перекладывали свой собранный хлопок, в фартуки гостей. Через два часа иностранцев сморило солнце, они устали, но местные ребята продолжили собирать хлопок , как для себя так и для некоторых иностранцев, а сами иностранцы в этот момент примостились у арыка под тенью тополей в ожидании обеда. В 14.00 обед был готов, у накрытого стола на открытом воздухе рядом с каким – то колхозным служебным помещением, делегацию у обеденного стола ждали райкомовские секретари, председатель колхоза и парторг. А руководители Узсовпрофа , по чьей -то подсказке не стали надоедать гостям и уехали обратно в офис. А вот что подал Бог в этот день на обед для наших ударников по сбору хлопка из капиталистических государств. :

Закуска традиционная ( салаты оливье и ачик – чучук, икра чёрная и красная, балык, местные копчённые рыбы и холодное нарезанное мясо) а также миндаль, фисташки орехи и изюм. На столе стояли традиционные »Советское Шампанское», водка «Столичная» какой – то коньяк, и наши узбекистанские вина ( » Алеатико», » Джаус», »Узбекистон», »Ок Мусалас», »Хосилот», »Баян Ширей», и »Санданак» , а ведь эти названия звучат лучше чем самая популярная песня для ушей ташкентца, живущего за пределами Ташкента, и уже утомлённого заграничными названиями вин, ведь все эти заграничные вина по сравнению с нашими винами того периода, качеством всё таки несколько похуже, на столе также было вино местного , то есть колхозного розлива, и заморские дамы пили это колхозное вино вместо воды. Иностранцы, перед обедом начали сдавать на хирман собранный ими хлопок ( с помощью местных школьников), немец по фамилии Куперфаренберг собрал 45 кг чистого хлопка за полтора часа работы. Его объявили ударником коммунистического труда, герр Куперфаренберг был явно не против присвоения ему этого титула. После сдачи хлопка на хирман, гости долго мыли руки и стояли в очереди в единственный туалет, в конце концов, где – то уже около трёх часов дня наконец , все уселись за стол, щедро накрытый силами ресторана гостиницы »Узбекистан», а также благодаря помощи местного колхоза ( по моему имени Ленина).
Привезли горячие лепёшки, прямо из тандыра, все набросились на них. Потом начались тосты, переводчики не успевали переводить, дамы налегли на шампанское и вино, мужчины на водку. После шурпы подали самсу, вдруг все начали говорить о том, кто сколько собрал хлопка, синьора Мари – Лючия из Рима, собрала всего три кг. хлопка ( она отказалась от помощи ребятни), а мистер Шеридан из Лондона собрал 12 кг., у некоторых было по 25 — 30 килограмм собранного за полтора часа «тяжёлой и честной» работы.
Обед продолжался весело, с тостами и музыкой, все так утомились работой на свежем воздухе , и нагуляли такой хороший аппетит, и время за тостами и речами пролетело совсем незаметно, а в это время стемнело, и настало уже время ужина, а наши гости никак не могли покончить с обедом. Дамы просто не могли встать из – за стола, так как на вид слабое колхозное вино, ударило их по ногам, и они не могли стоять.

В это время ко мне подошли пацанята — школьники , и начали разговор о том, что уже темно и они должны идти домой, и им , пацанам, что – то надо делать с этими деньгами, с какими деньгами спросил я, пацаны мне показывают несколько бумажек по 100 марок ФРГ, оказывается им эти деньги дали немцы за то, что пацаны им помогали собирать хлопок. Я их отослал к московскому переводчику Валентину Агронову ( сын известной детской писательницы, и партийного деятеля), Валентин спокойно забрал у них эти деньги, дал пацанам по двадцать пять рублей, и пацаны с радостью убежали по домам. Валентин предупредил меня, чтобы я никому об этом не говорил.
Обед закончился около полуночи, после манты и плова с водкой и опять таки колхозным вином, на шашлык с коньяком уже ни у кого не осталось сил, однако само веселье было в самом разгаре, райкомовские чинуши начали танцевать с иностранками узбекский танец под песни «АББА», председатель колхоза вспомнил несколько немецких выражений, и довольно удачно их применял, сами иностранцы братались с нашим народом как посредством водки, так и колхозного вина. Обслуживающий персонал , а это врачи и медсёстры, местный электрик, водители, повара, официантки и снабженцы из ресторана »Узбекистан» и их помощники из колхоза, забыв про свои обязанности сами организовали свой танцевальный кружок, в конце концов оба кружка воссоединились и создали мощную идеологически подкованную , танцевально – подпевающую массовку, поющую и отчаянно танцующую под песни Аллы Пугачёвой,
«Аббы», и »Яллы» , музыка звучала из настоящего японского кассетного магнитофона »Акай», привезённого председателем колхоза Нугман ока из самой Японии ( он был там два месяца тому назад, в составе делегации по линии ВЦСПС), и после десяти фужеров водки с коньяком, Нугман окапытался рассказать гостям на хорошем узбекском языке про то, как он с большим трудом достал валюту для приобретения этого магнитофона. Магнитофон был действительно хорош, блеск его мерцающих огней завораживал взор советского обывателя, а звук вырывавшийся из двух мощных колонок »Акая», казался совершенным, ведь в то время, даже тяжёлые на вес по
сравнению с японскими, советские-то магнитофоны были подчас в большом дефиците. Но в это время Валентин Агронов очень интеллигентно увёл председателя колхоза от микрофона и предложил выпить за любовь. После тоста Валентина, одна симпатичная бельгийка, начала долго и нудно произносить тост за дружбу между народами и профсоюзами , после неё райкомовские Цицероны взяли слово, это было очень длинное слово, на целых двадцать минут . Райкомовцы говорили сменяя друг друга о международном положении, о состоянии хлопковой отрасли в республике, об обязательствах, и т.д. , и т.п.. Никто никого не слушал, шло братание народов, социалистический образ жизни начал показывать своё преимущество над капиталистическим, по крайней мере на срок действия алкоголя. Врач скорой помощи начал оказывать дружескую медицинскую и профсоюзную помощь бельгийке , они целовались прижавшись к дверям автомобиля »Скорой помощи», никого и ничего не замечая. На них тоже не обращали внимания. Председатель колхоза хотел сам, на месте, и причём немедленно начать лечить больные глаза итальянки Мари – Лючии, глаза председателя уже закрыли обзор для больных глаз Марии – Лючии, та уже начала учащённо дышать, но в это время прибежал заместитель председателя и сказал, что из Ташкента ( Узсовпроф) звонили неоднократно, и спрашивали почему делегация до сих пор не вернулась в гостиницу.
Мы еле собрали заморских гостей, буквально погрузили их в автобус, и привезли их в гостиницу. В гостинице наши гости пошли догуливать в ночной бар. По номерам они разошлись, уже после пяти утра.Я не буду описывать их состояние утром, нет утром никто из них не смог встать с постели, на всякий случай на этаже посадили двух женщин, врача терапевта и медсестру из Четвёртого Главного Управления Минздрава УзССР, назначенная на это утро встреча иностранной делегации с председателем Узсовпрофа была перенесена на следующее утро, а мне в этот день сообщили, чтобы я летел в Москву сопровождать синьору Мари – Лючию, так как её глазам стало намного хуже, а в Москве её надо было показать в » филатовской» больнице, так как она категорически отказывалась обследоваться в ташкентской глазной больнице на Луначарском шоссе. Зарубежные гости спустились в ресторан только на ужин. После ужина , всех членов делегации сидящих в фойе насмешил итальянец Джулиан, руководитель делегации. Во время ужина, когда все уже сели за стол, итальянца Джулиана всё ещё не было, все поужинали, разбрелись по гостинице, а итальянца всё нет и нет, в 21.00 когда группа должна была ехать на какое – то мероприятие, итальянец спустился в фойе и первым делом громко начал кричать, – «Где мой ужин». Когда мы ему ответили, что время уже десятый час, и что время ужина давно прошло, а ему сейчас организуют отдельный ужин , то он начал кричать , — »Телефонарио синьор Брежнев», оказывается он лично знал Генсека ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Народ отсмеявшись начал успокаивать капризного итальянца. Ему принесли ужин прямо в фойе, ужин подогретый в десятый раз был наверное был отвратителен, но итальянец сразу успокоился, и остался доволен ужином, а также особым вниманием к его персоне, так как пока он ел свой подогрето – перегретый ужин, два официанта, специально по нашей настоятельной просьбе, стояли у итальянца за спиной, готовые принести ему всё что он попросит. Итальянец , после вчерашнего усиленного сбора хлопка на полях Янгиюля, с последующим сабантуем на тех же полях сегодняпроснулся поздно вечером, и к тому же, ещё будучи не до конца трезвым , наш Джулиан пошёл в ресторан, думая что его ждёт ужин, но у метрдотеля все столы уже были заняты своими постоянными клиентами – »цеховиками», и он, чтобы отделаться от мешающего зарабатывать метрдотелю его «кровные» деньги итальянца, послал его к переводчику. Итальянец сперва очень обиделся, накричал на всех, но поужинав он быстро отошёл, тем более что ему в номер , отдельно отнесли бутылку вина »Узбекистон». Он кстати, узнав, что немцы заплатили детям за помощь в сборе хлопка, попросил меня чтобы я взял у него деньги, и тоже отвёз детям, он даже помнил имя мальчика помогавшему ему, итальянец сказал, что его зовут Губек, то есть Улугбек.
Я отнекивался, но он настоял и сунул мне 50 долларов США, эти деньги также перекочевали в карман Валентина Агронова, Валя хотел мне дать пятьдесят наших рублей, и попросил меня отвезти эти деньги Губеку, я ему сказал, что я завтра улетаю в Москву, Валя мне сказал, а кто тебя торопит, вернёшься из Москвы , тогда и отвезёшь. Но я не взял у него деньги, просто напомнил ему, что через месяц по графику Валентин снова приезжает в Ташкент, и тогда мы вместе и отвезём эти деньги, тем более, что это мама того Губека как раз и пекла те чудесные лепёшки для нашего
«пикника» , под названием сбор хлопка в колхозе имени Ленина , и эти лепёшки очень понравились Валентину, и у него будет возможность отблагодарить её лично.

На второй день я вместе с итальянкой улетел в Москву, мы там , оказывается , очень даже вовремя показали её врачам, её положили на семь дней в больницу,

и я превратился в медбрата, так как там не было переводчиков , и мне пришлось ежедневно, с утра и до вечера дежурить, чтобы никто, не дай Бог, не написал жалобу на нас, так постановило моё руководство, и хотя мне в этой больнице после утренних и дневных процедур с глазами итальянки, делать было абсолютно нечего, но я мужественно сидел в больнице читая газеты и книги до позднего вечера, а после выписки итальянки из больницы и её проводов в Шереметьево, я уже хотел поехать к друзьям и московским родственникам ( маминым сёстрам), но не тут – то было, по приказу руководства мне пришлось ещё пять дней поработать в Москве с нашей иностранной делегацией, вернувшейся из Узбекистана в Москву измученными пловом, самсой и манты , водкой , сухим вином и колхозной брагой. Иностранная делегация по профсоюзной линии, прилетела в Москву потерявшая весь свой лоск от борьбы с крепкими напитками в Узбекистане, и были они какими – то почерневшими, то ли от солнца, то ли от выпивки.
В Москве они уже не почти прикасались к выпивке, московское руководство ВЦСПС на встрече с делегацией поинтересовалось их мнением об Узбекистане, члены делегации были в восторге от всего узбекского, от нашего дружелюбного народа, от гостеприимства.
Им очень понравились Самарканд и Бухара, старый город Ташкента, они упомянули о хороших профессиональных качествах председателя колхоза, о приятных и толковых партийных работниках Янгиюльского района, но ни один из них не сказал о том, что они собирали хлопок. Этот момент выпал из их рассказа.
Валентин Агронов приезжал в ноябре в Ташкент, и мы с ним вечером после всех мероприятий поехали в тот кишлак под Янгиюлем, еле нашли дом Улугбека, вручили его матери деньги, хотели тут же уехать назад, но хозяева не отпустили нас, и оставили на плов и лепёшки, и мы только под утро вернулись в гостиницу нагруженные двумя косушками плова , десятью лепёшками, и двумя пакетами винограда »Тайфи».
За работу с профсоюзной делегацией из капиталистических стран выдали грамоты следующим сотрудникам:
Фёдорову Ф.А.
Хахину С.И.
Мазитову В. Ф.
Полякову А.Н.
Турсунову Т.И. ( водитель)
И мне.

Руководство было довольно нашей работой, так как они получили письма с благодарностями от профсоюзов Италии, Германии, Великобритании, Шотландии, Бельгии и ещё какой -то страны. А из США на имя Председателя Совета по туризму и экскурсиям тов. Аминова Э.А. пришло приглашение посетить город Чикаго и другие города США в следующем году.
В следующем году меня уже не было в Ташкенте, я уехал в свою первую загранкомандировку.

В тот , 1977 год, в год шестидесятилетия Октябрьской революции, квартальные премии сотрудникам Совета по туризму и экскурсиям, а также сотрудникам гостиницы » Саёхат» выдали на двадцать процентов больше обычной суммы. Сама подготовка к юбилейным октябрьским торжествам прошла как мимо , все горожане просто жили ожиданием первого дня работы метро в Ташкенте.
Сотрудники были довольны премией, но ещё больше они ( как и все горожане) были довольны тем, что в Ташкенте в эти дни пустили в эксплуатацию первую ветку метро.
Наш город стал настоящей ( негласной) столицей Средней Азии.