Дина Рубина: “Эмиграция — это очень тяжело. Это твои кишки на асфальте” Разное Ташкентцы

Фрагмент из беседы в программе Леонида Велехова «Культ личности»:

Леонид Велехов: Прозвучало слово «Ташкент». И, конечно, я вас не могу не спросить о нем. Но если я поставлю в такой форме вопрос – что такое для вас Ташкент? – то будет глупо. Потому что вы об этом написали сотни страниц совершенно замечательных. Поэтому я бы хотел по-другому вопрос повернуть: а вы не мифологизируете, не романтизируете этот город, который у вас оказался таким ярким, что ни Бухара, ни Самарканд по красочности в подметки ему не годятся?

Дина Рубина: Непременно, непременно! Вообще, если писатель пишет о городе и не мифологизирует его, то можете считать, что роман не состоялся. Любой роман – это миф, это погружение в миф, это выстраивание мифа. Как раз в тот момент, когда я писала, я перечитывала замечательный роман Лоуренса Даррела «Александрийский квартет». Я абсолютно уверена, что Александрия в действительности это не очень большой, довольно грязный город, насколько я могу представить себе сейчас уже Ближний Восток. Но это невероятный город в романе Даррела. И Ташкент у меня, разумеется, свой, я его выстроила, он у меня вытянулся, раскинулся…

Леонид Велехов: Вы ему просто памятник поставили литературный.

Дина Рубина: Хотя, понятно, для того чтобы создать миф, недостаточно моей убогой памяти. Важны детали, жадность к деталям. И я, естественно, выудила каких-то ташкентцев, которые живут в разных концах мира сейчас, вела с ними переписку, и до сих пор получаю письма с упреками типа: «Что же вы написали, что «третий» трамвай заворачивал на улицу Жуковского, когда он заворачивал на Госпитальную?!» (Смех в студии.)