“Пришлось идти к Рашидову на поклон…” Искусство История
Неизвестный рассказ режиссера Алексея Германа о том, как он снимал в Ташкенте знаменитый фильм «Двадцать дней без войны» с Юрием Никулиным и Людмилой Гурченко в главных ролях.
— Снимали митинг на экскаваторном заводе в «Двадцати днях без войны», массовка — 5000 человек. Их согнали по звонку Рашидова на воскресенье, цех оцепили милицией, чтобы не сбежали, и они там писАлись. Мне было нужно, чтобы толпа стояла, не шелохнувшись. Добиться этого не получалось — кто-нибудь да мяукнет. Тогда мы повсюду развесили динамики, по моему сигналу из них без предупреждения рявкнуло: «Вставай, страна огромная…» — и все замерли. Получился совершенно застывший цех, который слушает Никулина.
Для этого эпизода мы скупали повсюду драные ватники. Проходили каждый шов: сначала напильником, потом — паяльником. В «Двадцати днях без войны» мы вообще ничего не шили. Константин Симонов обратился к людям с просьбой приносить на студию старую одежду. И нам понесли — ботики, шубки, варежки, женские пальто, перешитые из немецких шинелей, в которых ходило полстраны. Артистам они очень помогали: в подлинных вещах труднее соврать.
А еще трудно соврать в подлинных декорациях, отыскать которые иногда стоит бешеных усилий. Например, поезд образца 1942 года в «Двадцати днях без войны». Перед началом съемок мы послали в Ташкент найти старые паровозы и вагоны замдиректора Веню Рымаря. Он прежде работал в рыбном магазине на Невском. Под угрозой увольнения ему было запрещено встречаться с любой местной властью и показывать кому бы то ни было сценарий. Но я не знал, что Симонов попросил первого секретаря ЦК Узбекистана Рашидова о всесторонней помощи, и Рашидов эту помощь пообещал.
Веня снял номер в гостинице, и его тут же стали осаждать разные номенклатурные боссы, например, председатель горисполкома г. Ташкента. Веня лег на дно, перебрался в какую-то хибарку, не отвечал ни на какие звонки. Мы, приехав, обнаружили Веню, счастливого тем, что его никто не нашел. Но и никаких паровозов найдено не было.
Пришлось самому идти на поклон к Рашидову. На свое несчастье, я взял с собой Никулина, которому на все поезда было наплевать, а не наплевать было на комнату для какого-то клоуна, и он с порога про этого клоуна завел. Я надавил ему на ногу как на тормоз — заткнись со своим клоуном, у меня нет поезда, на котором ты поедешь, — и жалуюсь Рашидову, что нам дали состав, полный дерьма, без единого стекла, а берут, как за спальные вагоны.
Тот снял трубку: «Министра железнодорожных путей. Рашидов говорит. Ты что же… табулды-табулды-оп-твою-табулды-табулды-на-хрен… уважаемые гости из Москвы… табулды-табулды, чтоб завтра же!.. Какие еще проблемы?»
В «Двадцати днях без войны» мы старались, чтобы исторических персонажей играли похожие на них люди.
Собственно, такой исторический персонаж в картине был один — первый секретарь ЦК Узбекистана Юсупов на заводском митинге. В ресторане в Фергане заметили певца. Похож. Сняли. Через два года вызываем этого лабуха на озвучку. И вдруг входит толстый узбек. Уже абсолютный секретарь обкома. Депутатский значок, значок «Отличник кинематографии», еще что-то, кейс сзади несет холуй.
Баа! С тех пор снялся в тринадцати фильмах. Кого ж ты, дорогой, играл? Играл начальников: начальника партизанского отряда, начальника оборонного завода. Ну, молодец. Иди к микрофону, произноси свою речь. А мне требовалось, чтобы в конце голос дрогнул.
И в нужный момент я схватил его за ширинку. Голос сразу стал осипшим.
Гурченко регулярно говорил гадости, чтобы думала о том, какая я сволочь, а не о зрителях на площадке. Ей нельзя думать о зрителях. Она начинает показывать. И она сыграла блестяще, но меня ненавидела. Даже организовала против меня бунт. Формальный предлог — дал поджопника капитану милиции, которого вообще следовало убить: мы пять часов ждали погоды, а когда разволокло, у него, видите ли, созрел бешбармак, и он, не предупредив, снял оцепление, и на нас с воплем «Никулин, Никулин!» ринулась громадная толпа. Съемочный день был сорван.
Когда капитан, покушав свой бешбармак, вернулся, я его сапогом и припечатал. Бунтовщики требовали, чтобы я извинился и изменился. А я уехал.
День не снимаем, два не снимаем, на третий явились с повинной. «Ну что, довольны? Будем закрывать картину? Симонов вам этого не простит. Зато вас всегда будет уважать Людмила Марковна». Договорились — да, я деспот, да, я хам, но все претензии — после съемок.
Усмирять Ролана Быкова было проще. Что такое Ролик? Божественно талантливый артист и плут. Американские сигареты он уходил курить в кадр, где у него никто не стрельнет. В буфете выгребал из кармана жуткую мелочь и считал до тех пор, пока чье-то сердце не выдерживало. И стоило ему закапризничать — я натравливал на него своего директора Феликса Михайловича Эскина.
Дальше было так: по коридору шел Эскин с тремя огромными бухгалтерскими книгами и счетами, за ним плелся Ролик. Эскин складывал, умножал, щелкал и объявлял сумму, которую Ролик должен вернуть. Потом среди ночи или ранним утром раздавался страшный стук в мою дверь. Я в трусах, за дверью Ролик:
«Алексей, я столько всего про тебя плохого говорю! Я говорю, что ты идиот, буржуин, куль масла. И я задумался, а почему я так много плохого про тебя говорю? И я понял — это потому, что я тебя люблю. Можно я у тебя поживу?»
Прошел в квартиру, прилипая носками к паркету, и лег спать.
В конце концов, и Люська Гурченко меня полюбила. Артисты не прощают поражения. А если успех, если победа — тебе простят всё. Простят и полюбят. А на следующей картине снова будут ненавидеть, а потом снова так же искренне любить.
Даже тот капитан с бешбармаком после поджопника дико меня зауважал.
Замечательно! Очень интересно!
urbsr[Цитировать]
Не верю, что так… грубо мог написать человек культуры, режисер, с которым работали любимые всеми, известные артисты, такие как Ролан Быков, Людмила Гурченко, Юрий Никулин. Неприятное чувство осталось после прочтения.
Галина Долгая[Цитировать]
А фильмы снял настоящие!!!
Владимир[Цитировать]
Ужвас какой!
Рабинович[Цитировать]
«В нашей среде это принято» — приходилось слышать от одной московской театральной и киноактрисы по поводу мата в актерской среде. Последний сериал Тодоровского (уже и название забыла) о съемках комедии на деревенскую тему — подтверждает это.
Ирина[Цитировать]
Жизненно :)
Тамара[Цитировать]
Два года назад на этом сайте обсуждались строки Никулина о съёмках этого фильма. Посетители сайта нашли данные о клоуне, за которого хлопотал Никулин. Читайте — http://mytashkent.uz/2011/12/20/yuriy-nikulin-v-tashkente-prodolzhenie/ и др. статьи, что были в связке по этому поводу.
Yultash[Цитировать]
Многих деятелей «от культуры» (в отличие от ученых, деятелей образования-говорю не о содержании, а здесь только о форме)- отнюдь не всех-но вовсе не редко (порой и профессионально способных, даже талантливых)- отличали и сейчас отличает грубость и невоспитанность в личном обращении, в стиле речи; а то и просто элементарное хамство-к сожалению…
ИОФЕ ВАЛЕРИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ[Цитировать]
ГАЛИНУ ДОЛГУЮ ПОНИМАЮ, ЧУВСТВА ЕЁ ПОЛНОСТЬЮ -В ДАННОМ СЛУЧАЕ- РАЗДЕЛЯЮ-но в отличие от неё-увы, вполне верю…
ИОФЕ ВАЛЕРИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ[Цитировать]
По поводу массовки – анекдот от Никулина:
В Голливуде один режиссер для сцены сражения пригласил десятитысячную массовку.
-Вы разорите меня! – стал кричать на него продюсер.
— Не беспокойтесь. Я приказал во время съемки стрелять настоящими снарядами.
Gangut[Цитировать]
«Проверки на дорогах» — вот настоящий шедевр Германа, а 20 дней и Лапшин не могу воспринять
babarap[Цитировать]
Спасибо, хорошо читалось!
Ильдар[Цитировать]
Если бы Герман думал только о хороших отношениях с артистами и милицией, а фильмы снимал дрянные, обсуждали бы мы сейчас его жизнь и творчество? У режиссеров тьма уловок, в том числе грубых, при помощи которых они добиваются нужного результат ана съёмочной площадке и вокруг нее. Профессия жесткая, инфарктная. Без белых перчаток и реверансов. И прав Герман — победителей актёры любят, любят, когда они в команде победителей.
Александр Колмогоров[Цитировать]
Для меня истина в фильме важнее: понятно, что снимать в Узбекистане такой! фильм Герману было архисложно, его многие называют ( может, и заслуженно) чернушником, а у нас всегда любили приукрашивать, даже, если Никулин и Гурченко имели с ним сложности, что уж говорить о местных, так что оставалось режиссеру, все методы хороши, лишь бы все сработало и фильм в целом получился. А как там показана настоящая узбекская зима?! Без снега, но сырая, пронизывающая до костей?! Как кутается Гурченко, все достоверно.
Гульнара[Цитировать]
На какие только уловки и подлянки не приходится прибегать режиссёру, чтобы снять подлинно реалистический фильм. В итоге — гениальный фильм и неважно какой ценой.
Нина Литвинова[Цитировать]
В период съемок этого фильма были организованы встречи зрителей с актерами. К нам в клуб авиагородка (ДКА) приезжали Гурченко и Никулин. Были очень интересные рассказы. Гурченко говорила, что одежда буквально расползается на них от старости. Но выступала она перед зрителями в очень эффектном вечернем наряде. Рассказала как Никулин пошутил на съемках: У них была сцена — Гурченко говорит ему по роли ( не помню точно) — «Какой ты мужественный, какие сильные у тебя руки». Он отвечает — » Если бы ты видела какие у меня …. ноги». Вся группа хохотала, вот такой шутник. После выступления , при выходе из клуба , Людмила запросто подошла к нам , группе молодежи из трех человек, что-то сказала, какие-то добрые слова. Мы были сражены таким вниманием. И вот что я хочу сказать в заключении, может быть это и не по теме, Гурченко необыкновенной красоты женщина, экран не передает даже и половины красоты ее лица и фигуры. А как она приятна в общении, я убедилась в далеком 197… не помню каком году.
Л.А.С.[Цитировать]