О том, как британский лорд встретил Новый Год в Туркестане История

Прислала Татьяна Вавилова: «Мне показались любопытными впечатления лорда Денмора о январе 1893 года в наших краях. Может и другим понравится? С наступающим Рождеством и русским Новым Годом!» 

(Выдержки из книги лорда Денмора)

Шарж на лорда Денмора из британского журнала «Vanity Fair» за 14 декабря 1878 года. Автор сэр Leslie Ward. Взято из WIKIPEDIA.

Книга Чарльса Денмора «Памиры» ( Charls Adolphus Dunmore. «THE PAMIRS ») впервые была издана в Англии в 1893 году. Лорд Чарльз (Карл), Мюррей, Адольф, 7-й граф Денмор (1841-1907), лейтенант-полковник, шотландский пэр и консервативный политик описал в ней свое путешествие по Памиру. В апреле 1892 года лорд Денмор выехал из Равалпинди  и достиг Кашгара в декабре 1893 года. Вернуться в Европу он решил через Русский Туркестан. В своей книге  лорд  рассказывает о том, как он пешком и на лошадях  преодолел путь длиною в 2500 миль. Ему пришлось пересечь 69 рек и подняться на 41 горный перевал. На последних страницах книги лорд Денмор делится впечатлениями о встречах в Фергане и Ташкенте. В предисловии к книге лорд Денмор подчеркивает, что он «тщательно избегал каких-либо бесед на политические темы, особенно на спорных территориях». Но  русские и английские политологи до сих пор считают, что  Денмор вел дипломатические переговоры с местными эмирами, а также разведку территорий на Памире, где за два года до этого встретились Громбчевский и Янгхасбенд.

XXXVII. Новый Маргелан.

1 января 1893 года погода стояла такая хорошая, что я продолжил свое путешествие и всю ночь спал в тарантасе.Скоро я достиг Маргелана, где мне оказали прекрасный прием. Я с комфортом расположился у русского офицера, который и сопроводил меня в Новый Маргелан, расположенный в 15 верстах от старого, туземного города. Капитан Хоппенер, как и его жена,  отлично говорил по- французски и бегло по-английски. В их доме я позавтракал и поужинал. На следующий день я нанес визиты главе Ферганской области генералу Королькову, вице-губернатору  и командующему бригадой.

Вечером генерал Корольков пригласил меня на прекрасный обед. На обеде  присутствовали несколько офицеров и вице-губернатор.  После обеда я получил чрезвычайное удовольствие от игры капитана Барковского на великолепном, с глубоким звуком фортепиано из германской мануфактуры. Он рассказал мне, что учился в консерватории в Лейпциге и поэтому был уверен в своих музыкальных возможностях. Он играл на инструменте так чудесно, с таким чувством, все свое сердце отдавая музыке. Одарен он был чрезвычайным талантом, но, как и подобает, скромен. Капитан Барковский допоздна играл Шопена, Листа, Вагнера и других знаменитых композиторов-классиков.
На следующий день капитан Хоппенер показал мне все, что можно было осмотреть в Новом Маргелане, и мы вернулись, чтобы переодеться для большого обеда в офицерском собрании, который давал в мою честь генерал Корольков.

Фергана. Здание бывшего Военного собрания

На банкет были приглашены 30 гостей. Большой зал офицерского собрания по этому случаю был великолепно освещен. Во время обеда генерал Корольков поднимал тост за Ее Величество Королеву Британии, а я за  Его Императорское Величество русского царя. Корольков предложил выпить за мое здоровье и удачу в путешествии.
Мы сфотографировались в магниевых вспышках большой группой. Фото опубликовали в российском иллюстрированном журнале.
После обеда у нас был музыкальный вечер. Капитан Барковский снова играл на пианино, а капитан Леваневский очень хорошо, в тон ему, играл на прекрасной скрипке, сделанной в Италии. Среди тех, кто присутствовал на обеде, были, во-первых наш хозяин, губернатор Корольков, затем генерал Мединский, вице-губернатор, полковник Шпицберг, полковник Леонтьев и другие офицеры.
У губернатора Королькова большой, прекрасный, ухоженный сад. Он счастливый обладатель чудесной коллекции роз, большого количества разных хвойных и других декоративных деревьев растущих в саду и вокруг дома.
Все следующее утро я провел с генералом Корольковым в саду и за домом. Я должен сказать, что его коллекция роз насчитывала более 1000 разных сортов. Среди многих любопытных и редких деревьев он показал мне одно совсем незнакомое мне дерево. Оно было с белой,  почти такой же серебристой как у березы, корой. Мы подобрали несколько опавших, съежившихся от мороза листьев. Они были от 16 до 18 дюймов в поперечнике. В марте месяце на дереве появляются красивые колокообразные цветы фиолетового цвета, которые пахнут как чайная роза.

Павлония

Название этого дерева Императорская Павлония, оно родом из Японии.
После ланча, опять же с губернатором, я пошел проститься со всеми моими маргеланскими друзьями и стал готовиться к отъезду в Коканд.

XXXVII. Застигнутые метелью.

Я оставил Коканд холодным зимним утром и, несмотря на метель, отправился через Великую степь , отделяющую этот город от Ходжента. В середине пути небо внезапно потемнело, а снег, который почти перестал идти, вдруг  густо посыпал крупными хлопьями. Издалека послышался какой-то рев. Ямщик укрепил сбрую на лошадях, обернулся ко мне и сказал: «Идет буран!». В ту же минуту лошади увязли в огромном сугробе и ни кнут, ни окрики ямщика не могли сдвинуть их с места. Снег был по брюхо бедным животным, а буран несся по степи прямо на нас, накрывая облаком рыхлого снега и песка. Ямщик и Рамзан (проводник и переводчик) тут же стали расчищать  снег за тарантасом. Мне же оставалось только сидеть съежившись и укутываться, чем было можно, чтобы не замерзнуть, так как я сидел с подветренной стороны. Прошло три томительных часа, но тарантас оставался на месте, а разразившаяся буря накрыла его снегом так, что я оказался внутри белой массы. Когда буран ослабел,  ямщик с трудом пошел по глубокому снегу до ближайшего села, благо оно было не за горами. Вернулся он с 7-ю  мужчинами, которые вооружились лопатами и через несколько часов откопали нас из снега.

До наступления темноты нам удалось достичь следующей почтовой станции. Весь день мы провели в снежном сугробе  и за 12 часов преодолели всего сорок верст (25 миль).  Я выпил чашку чая и, по совету станционного смотрителя, решил остаться до утра. Продолжать путь в такую ночь было небезопасно. Я положил несколько одеял на жесткое деревянное ложе и лег. Но заснуть было нелегко. Ветер дул вокруг маленькой станции, выдавливая окна и двери и заставляя благодарить мои звезды, что я не еду по степи.

На следующее утро я решил во что бы то ни стало оставить эту несчастную станцию и попытаться доехать до Ходжента. Сменив лошадей, я  во второй половине дня уже подъезжал к Ходженту. Однако на пути из Ходжента в Ташкент буран снова настиг нас и мы застряли на маленькой почтовой станции на два дня. Затем я попросил, чтобы в сани запрягли 5 лошадей и сделал попытку выехать, но буран так разбушевался, что ямщик не видел дороги, не говоря уж о больших сугробах, в которых застревали лошади. Пришлось возвращаться. К этому времени у нас закончились все продуктовые запасы. На счастье, у женщины, которая жила на станции оказались некоторые продукты и мы покупали их у нее.  Кроме нас на станции были  мужчины, которые везли почту из Ташкента, Самарканда и Маргелана.  Яростная буря и густой снег заставили и их остановиться на маленькой почтовой станции. Почтовые служащие, я, Рамзан и мешки с почтой размещались в двух небольших комнатах. Мешки с почтовыми отправлениями были тяжелые и большие, так как приближалось русское Рождество и Новый Год.
Только на четвертые сутки в полдень буран прекратился и мы продолжили путь.

XXXVIII. Новогодние праздники в Ташкенте.

В Ташкент мы прибыли поздно ночью и на следующий день нас принял генерал-губернатор барон Вревский. Оказалось, что мы как раз успели к празднованию русского Нового Года. Я говорю русского, потому что наш мы отметили еще 12 дней тому назад.

В канун русского Нового Года генерал-губернатор дал званный обед в своем дворце. Весь вечер мы предавались различным развлечениям. Среди прочего было гадание о судьбе людей на будущий год при помощи домашней птицы. В качестве медиума выступал петух. Все гости сели в большой круг, и на фут от каждого насыпали зерна кукурузы. Принесли большого, очень красивого белого петуха и поставили в центр круга. Он казался несколько ошеломленным на первых порах, тем более, что паркет был отполирован настолько,  что петух смешно скользил по нему. Но как только освоился, он обошел все кучки кукурузы не зная какую выбрать. Каждый гость всячески старался заманить петуха к своему зерну, потому что в наступающем году разбогатеть должен тот, у кого петух поклюет зерно.

Гравюра К. Вейермана по рис. Г. Тихомирова. Святочные гадания в городе.

На следующий день барон Вревский показал мне свой сад. Должно быть весной и летом сад был великолепен. Красиво выложенные дорожки проложены по холмистой, очень живописной местности. Река с небольшими каскадам огибала миниатюрные холмы и долины, а вдоль аллей парка росли декоративные кусты и деревья, которые летом давали благодатную тень. Цветочные клумбы, розовые сады, не говоря уж о пальмах и более нежных растениях, которые на зиму пересажены в замечательный зимний сад в центре дворца, — все это создавало впечатление маленького рая.

При дворце был и зверинец. Правда в большой яме уже не было медведей, которых держал прежний губернатор. Однажды они выбрались на волю и напали на садовников, поэтому пришлось их уничтожить. Нынешний губернатор заменил медведей несколькими серебристыми лисицами и куницами.

Сам дворец просторный и удобно расположен. Красивые комнаты хорошо обставлены, а хозяин по-настоящему гостеприимен, обладает хорошими манерами, обаянием и простотой в общении.

Во время новогодних праздников я познакомился с послом из Бухары. Он приехал, чтобы от имени Эмира поздравить губернатора с Новым Годом. Посол обратился к барону Вревскому с приветствием и пожеланием мира. В доказательство доброй воли своего Государя он преподнес множество подарков, начиная от ковров и лошадей и заканчивая ювелирными украшениями. Я имел счастье присутствовать при этом. В отличие от наших высокопоставленных чиновников в Индии, которые не имеют права принимать подарки от раджей и местных князей, губернатор Русского Туркестана имеет такое право в виде особой привилегии.  Особенностью этих подношений является то, что на каждом подарке указана цена в рублях. Эмир хорошо знает,  что лишние вещи будут проданы и даже присылает вместе с дарами своих купцов, чтобы они тут же и скупили то, что оказалось не очень нужным. Проданные вещи могут вернуться в качестве даров на следующий праздник.

На этот раз среди подарков Эмира был красивейший ятаган с ножнами из красного бархата, отделанного чистым золотом, восемь прекрасных лошадей, покрытых попонами из красного, синего, белого и зеленого бархата, густо расшитых золотыми и серебряными нитями, уздечки и нагрудники тоже были украшены золотом и усеяны бирюзой. Красивые халаты также были расшиты золотом, а малиновых шелковых халатов было более четырех сотен.  Пока губернатор принимал десятки отрезов шелка и  бархата, индийские и кашемировые шали, ковры и великолепные диадемы и колье, украшенные рубинами, изумрудами и жемчугом,  перед губернаторским дворцом молча толпились сарты-купцы. Они терпеливо ждали, когда им будет позволено войти, чтобы приобрести избыточный товар. Мне тоже повезло и я купил несколько дорогих вещей по смехотворно низкой цене.  Занижать цену было выгодно Эмиру, для которого и выкупали товар купцы.

Сам Эмир в это время гостил в Петербурге. Очевидно он был очень доволен своим визитом. Барон Вревский получил от Эмира телеграмму и дал мне ее прочесть : « Имею честь сообщить Вашему Превосходительству, что я имел честь вчера вечером ужинать с Его Императорским Величеством Императором и под руку сопроводить к обеду Ее Императорское Величество Императрицу».

Намеченное мною посещение Хивы пришлось отменить. Добраться до нее можно было двумя путями. Один лежал через Казалинск, но из-за снега дорога стала непроходима. Еще можно было бы проплыть по Оксу, но зимой она несудоходна. Быстрое течение реки несет на север, в Аральское море, массу мелкого льда. И дорога на Самарканд оказалась заблокирована на несколько дней, т.к. в Чиназе предстояла переправа через Сыр-Дарью, которая тоже  покрылась подвижными льдинами. Так что я оказался в плену. Моя тюрьма была очень комфортабельной, не говоря уж о доброте и гостеприимстве моих «стражей».

Наконец, генерал-губернатор получил сведения, что путь через Сыр-Дарью на Самарканд открылся, и я приготовился покинуть свою удобную квартиру. С искренним сожалением я расставался со своим дорогим хозяином. Я провел с ним около 3-х недель и никогда не забуду его доброго ко мне отношения. Вечером, после ужина, я сел в свой тарантас и попрощался с Ташкентом.

4 комментария

Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.

Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Разрешенные HTML-тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Я, пожалуй, приложу к комменту картинку.